Глава 19: Халкионовый боулинг

Работая по бешеному графику, редкие дни отдыха я проводил на крыше гостиницы Плаза, читая книгу или слушая музыку. Это было мирным местом для отшельника решившего собраться с мыслями и отдохнуть наедине. И я очень расстроился когда, однажды поднявшись на крышу, застал там Арта Барра, чувака который жуёт табак. Мой алтарь тишины принадлежал кому-то ещё и это огорчает.

Мы практически не знали друг друга, и встреча была в некотором роде неуклюжей поначалу. Тема для разговора никак не находилась, пока мы не заметили парня, который «оформлял» девушку сзади в окне дома прямо через дорогу. Девушка обладала массивными пушками (да и сама она, на вид, весила больше ста килограммов), которые хлюпали об оконное стекло с каждым толчком. Посреди полового акта парень нас всё-таки заметил, показал средний палец и опустил штору. Мы валялись со смеху, переварив ситуацию. Если существует лучшая история, разбивающая тишину между двумя незнакомыми людьми, я бы хотел её услышать.

Я начал тусоваться вместе с Артом в свои выходные и однажды он предложил мне посетить съёмочную площадку. Член Зала Славы WWF – Родди Пайпер снимался в фильме Immortal Combat (номинировавшийся на Оскар как лучший фильм 1994 года) и был хорошим другом Арта со времён, когда Пайпер выступал в промоушене папы Арта в Орегоне. Родди пригласил Арта, Арт взял меня.

И мы оба в результате снялись в лучшем фильме в истории. Арту дали роль официанта, а я играл мешок для битья. Легенда боевых искусств Сонни Чиба, играющий лютого врага Пайпера, в одной из сцен разбирался с головорезами, одним из которых был я. С каждым дублем Чиба всё больше уставал. Поначалу он легко останавливал удары, но к десятому дублю, Чиба молол меня со всей дури.

Когда фильм вышел, меня не оказалось в титрах. Более того, если вы не нажмёте на паузу в определённом месте, то даже не заметите моего лица. А если нажмёте, то сможете разобрать мой нос и немного волос, светящихся на двух кадрах. Но я всё же выглядел сексуально и официально дебютировал на большом экране, на пару с Хейли Осментом из «Шестого Чувства».

Несколько дней спустя, когда Арт пришёл ко мне, рассказывая, как он (а не мы) круто сыграл, по мнению Пайпера. Только вот я не мог понять, нафига он привёл с собой маленького ребёнка.

Неловко слышать типичную матерную речь Арта в присутствии ребёнка, который выглядел лет на десять. Малыш был похож на Цыплёнка Цыпу, ростом примерно в полтора метра и весом в шестьдесят килограмм. Он молча стоял с широкой улыбкой застывшей на лице. У меня чуть не прихватило сердце, когда Арт достал косяк и попросил огоньку.

«Ты, что делаешь? Не перед ребёнком! Зачем ты вообще с ним пришёл?»

Арт рассмеялся и объяснил, что его спутнику на самом деле восемнадцать лет и он тоже реслер. Я посмотрел на его тощее тело и с сожалением подумал, что ему приходиться несладко.

Я попросил хоть какое-то удостоверение личности и малыш мне его предъявил, а потом сказал на чистом английском:

«Мне нравиться твоя работа, надеюсь, мы однажды встретимся на ринге».

Я одобрительно кивнул ему, но подумал, что малышу сильно повезёт, если он устроится хотя бы носильщиком моих вещей. Но, в конце концов, я работал с ним великое множество раз, когда малыш стал Реем Мистерио младшим, лучшим хай флаером всех времён и народов.

Мы вместе с Артом придумали глупейший вид спорта под названием Халкионовый Боулинг. Халкион это таблетки снотворного, которые отлично справлялись с основной задачей. Но если употребить таблеточку и не пойти спать, то будешь ходить, спотыкаясь и бормоча, как при алкогольном опьянении. Мы собрали Эдди, Тонгу, Блек Меджика, Майка Лозански, Мигеля Переза, Хосе Эстраду и пару близнецов, известных как «Охотники за головами», обладающими феноменальными, с точки зрения маркетинга, именами – «Охотник за головами А» и «Охотник за головами Б». Мы приняли по таблетке и провели самую ужасную игру в боулинг в истории человечества. Самые яркие моменты: Эдди выбил страйк, пройдя по аллее и закатив шар в сантиметрах от кегелей, Тонга выбил страйк, только забросив шар на соседнюю аллею, я выбил страйк, когда падал вниз по лестнице и сбил головой два ряда стульев.

Когда я не падал на лицо, то занимался придумыванием фирменных приёмов. В 1993 лунное сальто (заднее сальто с канатов в сплеш) было не таким распространенным как сегодня. Я как-то просматривал японские записи и стырил этот приём у Великого Муты, для использования в Мексике. Когда и другие ребята начали его использовать, я должен был найти другую версию.

Позвонив Ленни и расспросив насчёт идей, он сказал: «А ты когда-нибудь думал о том, чтобы сделать лунное сальто оттолкнувший от среднего каната?».

Мысль пришла к нему во сне, и я попросил его пояснить. Он объяснил, что отталкиваясь от среднего каната, сальто получится сделать быстрее, с меньшими затратами времени на подготовку и выглядеть это дело будет действительно уникально. Это именно то, что я искал.

И вот я отправился в Арену Мексико посреди дня, и начал отрабатывать моё новое творение на глазах 17 000 пустых мест. Запихав грязной одежды в мешок, я получил мишень. После дюжины попыток, я выяснил, где же нужно лежать противнику, чтобы не быть припечатанным коленами в лицо.

На следующий день я бросил Негро Касаса ровно в четырёх шагах от канатов и исполнил Львиное Сальто в первый раз. Я использовал этот приём практически каждый вечер на протяжении следующих двенадцати лет.

Исполнять такой акробатический приём на каждом шоу было действительно опасно, поскольку канаты в Мексике или слишком спущены или слишком натянуты. Поэтому вдобавок к моей передматчевой молитве, я решил оставаться на хорошем счету у Бога ещё и совершая хорошие поступки. Каждый раз, подъезжая к заднему входу на Арену Мексико, меня встречали детишки и предлагали отнести мои сумки внутрь арены и таким образом бесплатно попадали на шоу. Я поддерживал их изобретательность и брал с собой нового ребёнка, каждый вечер.

Бедным мексиканским ребятам жилось действительно тяжело. У меня разбивалось сердце, когда я видел, как они с грязными лицами и грустными глазами просили милостыню на каждом углу улиц Зона Росы. Зона Роса это модное место в центре города, заполненное ресторанами, музыкальными магазинами и кинотеатрами. Также это место было заполнено запахом сточных вод и крыс, размером с маленьких котов. Я даже видел одну краем глаза. Я не осознавал размеров крысы, пока она не пробежала рядом с ногами Меджика в шлёпанцах, в один прекрасный день.

Мне было действительно жалко детвору, и я часто раздавал им приличные сумы. Но всё прекратилось, когда я увидел, как они собираются вокруг старшего товарища и отдают ему собранные деньги. Дети работали в синдикате, собирали деньги по городу и получали свой процент. Скорей всего они зарабатывали больше меня.

Достигая определённого возраста, дети в Мексике должны были зарабатывать для своей семьи. Повсюду работала ребятня: мыла окна, продавала жевачку на светофорах, торговала фруктами с тележек посреди улицы, танцевала или играла на музыкальных инструментах за мелочь.

Прогуливаясь по парку в центре города, я наткнулся на группу детей, которые играли рок. Не пара акустических гитар и пластмассовое ведро, о нет, я имею ввиду профессионально организованный коллектив. Две гитары, клавиши, басс и барабаны в окружении колонок и усилителей. Они играли Black Sabbath, Deep Purple, Kiss, Rush, чистейший хеви метал 70-х… и справлялись с этим на ура. Когда они доиграли сет, я представился и узнал, что они называются «лос Леонес». Четыре брата и одна сестра в возрасте от пятнадцати до двадцати двух. Лос Леонес приносили единственный доход семье Хередия.

Все участники были виртуозами, особенно Джейр, главный гитарист. Ему было всего лишь пятнадцать, и гитара казалась, чуть ли не больше его самого, но чувак рубил как Эдди Ван Хален. Он очень обрадовался, когда я заявил, что теперь он мой любимый мексиканский гитарист. Они все знали английский, слушая Американскую музыку, и мы провели долгий разговор о рок-н-ролле в Мексике. Когда они узнали, что я играю на бас гитаре, родились «Коразон лос Леонес».

Я пришёл на следующий день и мы отыграли Paranoid, Roadhouse Blues, Domino, Love Gun, классические песни, которые мы знали и любили. Не смотря на то, что мы выросли в разных мирах и ни разу не репетировали вместе, музыка звучала как у матёрых ветеранов рока. Они объявили, что я Коразон де Леон из Арены Мексико и ещё больше народу собралось оценить реслера овладевшего бас гитарой. В конце сета люди забили площадку до отказа, и нам пришлось передавать шляпу чуть более десяти раз, чтобы собрать все деньги. Я заработал целых сорок песо и никогда так не гордился зарплатой.

Они дали мне видео кассету с нашим выступлением и если вы её посмотрите, то не найдёте человека улыбающегося больше меня, когда мы играли. Сила музыки выходит за рамки всего: языка, стран, рас.

Глава 20: Когда теряешь брата

Я возвращался в отель после городского рока и неожиданно встретился с Меджиком. Он переехал в квартиру в центре города и пригласил меня к себе посмотреть новое шоу, которое WWF запускало на канале USA Network. Шоу называлось Monday Night Raw. За просмотром из Мексики я вспомнил, как хочу бороться там. Мексика была великолепной, здесь можно было хорошо жить, но самым желанным для меня по-прежнему был ринг WWF. С той славой, что я заработал в Мексике, я чувствовал, что был на правильном пути к своей цели. Но у меня по-прежнему не было нужных связей и мне по-прежнему казалось, что пока я не готов к этому. Да, я неплохо работал на ринге, я умел работать и как хил и как фейс, но я пока что не развил свой персонаж. К тому же я не делал промо с тех пор как уехал из Канады. Даже, несмотря на то, что мой испанский был, не так уж плох, в луча либре интервью не были важны, так как в американском реслинге. Однако, наблюдая выпуск Raw из Манхэттен Центра в Нью-Йорке, я вспомнил о своей главной цели.

Что касается самой программы, она была куда живее, современнее и круче чем всё то, что я видел от WWF до этого. Компания сделала больший акцент на не особо крупных ребятах, вроде Брета Харта и Шона Майклса. Когда я увидел как 1-2-3 Кид (худой пижон, который вообще не смахивал на посетителя тренажерного зала) победил Рейзора Рамона, одну из топ-звезд компании, я чуть не улетел со стула. Тогда я понял, что размер был практически не важен, для того чтобы попасть в WWF. Размер имел значение меньшее, чем когда-либо.

Мне нравилось сидеть у Меджика и смотреть шоу, вот только Вампиро (парень, который предложил мне носить набедренную повязку) тоже зависал у него. Чем больше я жил в Мексике, тем меньше времени хотел проводить с Вампом. С того момента как я появился в CMLL, меня раскручивали, и ему это не нравилось. Мы были двумя главными иностранными фейсами компании, но я не представлял для него угрозы. Его позиция самой большой звезды компании не менялась. Но даже, несмотря на то, что мы оба были из Канады и увлекались музыкой, его действия были яркой иллюстрацией к тому, что он не заинтересован в дружбе со мной.

- Когда я впервые появился в Мексико-сити, он дал свой номер телефона и сказал, что если мне нужно будет где-нибудь перекантоваться, или потребуется помощь, то я могу позвонить. Когда я позвонил, оказалось что номер принадлежал престарелой даме по имени Роза и ни о каком Вампиро она слыхом не слыхивала.

- Судья EMLL Роберто Рангел сказал мне, что Пако хочет создать канадскую группировку из трех реслеров – Вампиро, Дикого Пегаса (Криса Бенуа) и меня. Когда Вамп услышал об этой идее, он пригрозил уйти, если Пако объединит его со мной.

- Маркос, отвечавший за зарплату сообщил мне, что Вамп каждую неделю достает его, уточняя, сколько денег я заработал.

- Пако однажды пригласил меня к себе в офис и выглядел очень серьезным. Он спросил все ли меня устраивает, и когда я заверил его, что мне очень нравится работать в Мексике, Пако выдал что по словам Вампа, я ненавижу Мексику. Он сказал, что я ненавижу мексиканцев, еду, хочу больше денег, больший пуш, и планирую свалить из компании, как только так сразу. Я уверил Пако в обратном и он заметил: «Ну, Вамп – это Вамп».

Когда Вампиро не пытался опозорить меня, он позорился сам, ежедневными идиотскими историями. Такое впечатление, что он позаимствовал черты характера Эдда Лэнгли, заявляя следующее:

-Он был телохранителем Милли Ванили

-Он играл в хоккей в низшей лиге за Winnipeg Warriors. Когда я сказал ему что вырос в Виннипеге и был большим поклонником этой команды, он неожиданно вспомнил, что перепутал и играл за Moosejaw Warriors.

- Он был мастером кунг-фу.

- Он был охренитительным поваром.

- В детстве он никогда не смотрел реслинг, но поехал в отпуск, побывал на шоу в Мексике, скаут заметил его и завербовал.

Я встречал кучу реслеров, которые подтвердили, что работали с Вампиро на канадских шоу за годы до того, как он попал в Мексику.

Я быстро понял, что оптимальным вариантом в данной ситуации будет игнорировать его, как назойливого маленького ребенка. Он был придурком, и я так к нему и относился. Всякий раз, когда он начинал рассказывать свою вампхерню, я просто выходил из комнаты.

Однако была и другая сторона медали. Я стал близким другом Арта Барра. Мы много тусовались вместе, и я потихоньку знакомился с его прошлым. Он вырос в Орегоне и, как и его отец Сэнди, был реслером и промоутером. Он вырос в реслинг-бизнесе, и действительно раскрутился, когда Родди Пайпер стал его наставником и пристроил в WCW. У него был гиммик «Соковижималки», основанного на герое фильма «Beetle Juice». Белый грим, сумасшедшая прическа – он стал очень популярным среди детей благодаря своей выдающейся харизме.

Арт покинул WCW. Считаясь слишком маленьким для WWF он блуждал по мелким промоушенам, пока Коннан не предложил ему работу у Пако. Когда они вдвоем присоединились к конкурентам из AAA, Арт объединился с Эдди Герреро, и вместе они основали Лос Грингос Локос, одну из величайших хильских команд в истории луча либре.

Обретя новый успех, Арт был вынужден неделями, а иногда и месяцами находиться вдали от жены и двоих детей. Это друзья мои, худшая часть реслинг-бизнеса: постоянные путешествия, которые отдаляют вас от тех, кого вы любите. Как бы не были замечательны слава и деньги, иногда мне кажется, что обычная работа в Тако Белл и при этом каждодневные встречи с детьми были бы все же лучше.

К счастью, все мы, обитатели «Плаза Мадрид» стали друг для друга второй семьей (или в моем случае – третьей семьей, включая Палко). Мы обсуждали наши проблемы, наши мысли и просто отлично проводили время. Я был близким другом Лэнса, Ленни и Комо. Но с этими парнями была другая ситуация, потому что мы были в родной стране. А в Мексике мы были как рыбы, вытащенные из воды, поэтому Эдди, Тонга, Блек Меджик, Майк и Арт были для меня родными.

На первый взгляд Арт был эгоистичным, саркастичным, неприятным козлом. Но стоило узнать его получше, как вдруг понимаешь, что не любить его невозможно. Арт и Эдди все еще работали в ААА и после того, как проиграли один из величайших матчей всех времен Октагону и Эль Ихо Дель Санто, Эдди помог Арту попасть в тур с New Japan. Невероятная харизма Арта, вкупе с его хорошей подготовкой на ринге, позволили ему добиться быстрого успеха в Японии. Он был на пике своей карьеры, зарабатывал деньги по всему миру и наконец-то получил заслуженную возможность отдохнуть и побыть со своей семьей. Жизнь удалась.

За день до того, как он отправлялся в Орегон, мы встретились, чтобы немного потусить в Зоне Росе. Мы завернули к Карлу младшему чтобы съесть по бургеру и горячо спорили являются ли Loverboy крутой группой. Мы смотрели одно из их видео в Плазе, и я начал доказывать, что бандана и идиотская обувь вокалиста Майка Рено совершенно не сочетается с их офигенными песнями. Арт решил в честь группы Loverboy купить бандану и носить ее целый день. Гораздо позже, выступая на Nitro в WCW, я обвинял Лени Лейна в том, что он стащил мои записи Loverboy. Это был небольшой трибьют Арту.

После обеда, вместо того чтобы вернуться в Плазу на автобусе, мы увидели на улице повозку и Арт предложил прокатиться. Представьте двух гетеросексуальных парней на повозке – один блондин с длинными волосами, второй – в бандане Loverboy, сидим рядом и с ветерком катимся в направлении отеля.

В отеле, прежде чем разойтись, Арт достал из кармана ключ от своей комнаты и отдал его мне. Поскольку Арт и Эдди считались главными звездами ААА, у них были отдельные апартаменты на верхнем этаже с видеомагнитофоном, холодильником и плитой. Я жил в обычной комнате и этот ключ был для меня все равно, что пропуск в Диснейленд. Было немного странно, так как насколько я знал, Арт никогда никому не давал свой ключ, а уж мне-то он точно его не доверял. Он сказал, что я могу в любое время приходить в эту огромную комнату, смотреть фильмы, готовить ужин, или просто гулять по его здоровенной комнате. Потом он обнял меня и сказал: «Я люблю тебя, чувак».

Когда эти слова сказаны мужиком мужику, вполне можно почувствовать себя некомфортно. Однако только настоящий мужик может сказать другому, что он любит его как брата. Я сказал в ответ то же самое, и мы разошлись. Навсегда.

Через пару дней я смотрел фильм в комнате Арта, когда раздался звонок. Я поднял трубку и с удивлением узнал голос Меджика. Я спросил его, что случилось, и мороз пробежал по моей коже, когда он сказал два простых слова «Арт мёртв».

Время замедлилось вдвое. Я смотрел на кнопки на телефоне и пытался понять, для чего они нужны. Я увлеченно рассматривал числа на квадратах телефонного аппарата: 1, 2, 3… не успел я дойти до четырех, как оказался на полу.

Колени превратились водяные шарики и не могли удерживать тело. Я рухнул как карточный домик. Можно было сказать, что я упал в обморок, но не терял сознания. Я все еще мог чувствовать запах пыли на коричневом ковре и лака на дубовом столике. В трубке раздался голос зомби: «Что ты такое говоришь?»

«Арт мёртв. Он умер дома.»

Меня парализовало прямо как маму. Тело не слушалось, и я никак не мог встать с пола.

Меджик объяснил, что Арт умер ночью, рядом с ним спал его маленький сын Декстер.

«Меджик, что же нам делать? Что же нам делать?» Я продолжал спрашивать снова и снова.

«Что же нам делать?»

Я никак не мог осознать того, что услышал. Я не понимал, как парень, который пару дней назад ел со мной гамбургер и спорил о группе Loverboy, сегодня уже может быть мертв. Повесив трубку, я схватил ручку, бумагу и начал писать. В каком то смысле, я писал письмо Арту, которое помогло мне осознать то, что мне сказал Меджик. Я выразил на бумаге свои чувства, чернила были моими эмоциями, и на следующий день я отправил написанное в Wrestling Observer. То, что я написал, появилось на первой полосе следующего выпуска. Было немного странно вновь читать это, потому что я не помнил ни слова, пока не перечитал.

Когда теряешь брата.

Ты пытаешься забыть о том

Что он ушел так рано

Я раздавлен и сломлен

Я не знаю что делать

Брат – это больше чем кровь

Больше чем просто имя

Несмотря на то у нас разные семьи

Мы все равно братья

Мы не были братьями по плоти и крови

Мы были братьями по обстоятельствам жизни

Мы делились историями и временем

Мы делились мнениями и мечтами

Я помню как много раз

Когда мы были наедине с самими собой

Мы помогали друг другу преодолеть трудности

Так как были чужаками в чужой стране

Я безумно благодарен

Что однажды

Мы обменялись словами «Я люблю тебя»

Как могут сказать только истинные братья

Потому, что несмотря на то что ты ушел

В место, которое мы когда-нибудь увидим

Мы всегда делили уважение, любовь, восхищение и радость

И ты всегда будешь со мной

Крис Джерико, Львиное Сердце
Мексико-Сити
День Благодарения, 1994

Смерть Арта по-прежнему покрыта мраком. Существовало множество версий о причинах случившегося, но у меня есть своя. Арт принимал тонны таблеток каждый день. Мне кажется, его тело просто не выдержало такой нагрузки. Организм не понимал когда надо бодроствовать, а когда спать, и, в конце концов, просто решил отключиться.

Закончив писать реквием Арту, я вернулся в комнату, чтобы немного убраться. Я не знал, что нужно искать, но прекрасно понимал – его смерть станет большим событием, и не хотел, чтобы после полицейских обысков его семья страдала еще больше. Прятать ему было особо нечего, но я убрал то, что как мне казалось должно быть убрано, не нарушая уважения к моему другу и его семье. Я еще раз оглядел комнату и уже собирался выключить свет и уйти, как вдруг заметил фотографию, висевшую на стене. Это была фотка с Артом, стоящим в полном обмундировании, с классическим взглядом змея-искусителя, сделанная год назад на рождественской вечеринке. Я не имел права снимать ее и забирать себе, но я это сделал. Это было тем, что помогло мне хранить светлую память о брате.



Ноябрь 1994. Я забрал эту фотографию из комнаты Арта в вечер его смерти. Каждый раз, глядя на неё я мысленно возвращаюсь в тот момент, когда узнал страшную новость от Меджика.

Через пару недель после смерти Арта, курс мексиканского песо упал. Внезапно я начал зарабатывать лишь треть обычного, а цена 1000 песо упала с 340 до 125 баксов за один день. Однако это не было большой проблемой, потому что после смерти Арта я не получал от реслинга в Мексике никакого удовольствия. Все круто изменилось, и было слишком больно оставаться в Плазе со всем, что напоминало об Арте. Всевышний намекал, что пора двигаться дальше, и не было никакого совпадения в том, что через несколько дней мне сделали предложение из места, идеального для продолжения моего путешествия.