Показано с 1 по 4 из 4

Тема: Мик Фоли - Удачного Вам Дня! История Крови и Потных Носков

  1. #1
    Indy Star Аватар для vladdrummer
    Регистрация
    18.07.2011
    Адрес
    Владиславль
    Сообщений
    105

    По умолчанию Мик Фоли - Удачного Вам Дня! История Крови и Потных Носков





    Мик Фоли

    Удачного вам дня!
    История крови и потных носков









    Вступительное слово

    Последние три декады мне выпадает привилегия транслировать уникальный продукт под названием «профессиональный рестлинг», и за это время мне не попадалось никого похожего на Мика Фоли. Рестлеров часто описывают как устрашающих, бесчувственных и неграмотных, но эти слова не совсем подходят и даже совсем не подходят сыну миссис Фоли. Мик Фоли – человек одержимый страстью, любящий свою семью и профессию, притом именно в такой последовательности. Это история человека который ещё в детстве мечтал развлекать толпу на рестлерском ринге и превзойдя непреодолимые препятствия, преуспел в этом.
    Эта книга говорит о жертвах.. о необходимой плате за успех. Что это за плата? Представьте себе множественные сотрясения, дважды сломанный нос, смещение челюсти, несколько выбитых зубов, сломанное запястье, сломанный большой палец, сломанные рёбра, палец на ноге, костная стружка в локте, межпозвоночная грыжа, более 300 швов, порванный мускул на прессе, операция на колене, и, о да, ещё и частично ампутированное правое ухо!
    На самом деле, Мик Фоли заплатил ту ещё цену чтобы стать одной из топовых звёзд в игре спортивных развлечений .
    Эта книга прослеживает шаги обычного парня с Лонг Айленда прожившего обычное детство, но приперчённое уникальными специями Мика. Вы прочтёте с какой истинной искренностью Мик подходит к повседневной жизни, о его любви к выступлениям и об его особой связи с фанами со всего мира.
    Вы почувствуете опыт Мика в этом самом уникальном и иногда противоречивом виде бизнеса в мире. Это взгляд за кулисы глазами одного из самых честных людей которых мне привелось знать в любой сфере своей жизни.
    Кое-какие из этих историй, вроде моего собственного опыта многолетнего общения с Миком, заставят вас смеяться. Кое какие – плакать. А кое-какие – помотать головой и сказать «не верю».
    Думаю, в некотором смысле, это книга о любви. О любви человека к своей жизни. Жизни, которая стоит того чтобы её прожить.
    Джим Росс, сентябрь 1999




    Вступление

    Я забежал через порог
    Своего дома в Панхэндл, Флорида, 17-го мая 1999-го с почти невероятной энергией переполнявшей меня. После поездки состоявшей из почти часового пути на автомобиле из отеля где я жил в Лондоне до аэропорта Хитроу, двухчасового ожидания рейса, восьми-с-половиной-часового перелёта в Нью-Йоркский аэропорт JFK, двухчасового ожидания рейса и двухчасового перелёта в Анланту, ещё одного полуторачасового ожидания рейса, часового перелёта в Пенсаколу и часовой поездки на автомобиле до дома, я должен был быть измотан. Но я не был. Моя жена, Колетт, увидев как я был бодр, подумала что я выспался в полёте. «Нет, на самом деле не очень», сказал я. «Вообще-то я совсем не спал». Она обеспокоилась и спросила не принимал ли я каких таблеток в самолёте. «Конечно нет», ответил я, но Колетт всё равно переживала. Ну и что же послужило причиной такого прилива энергии который произошёл у её обычно устававшего мужа? «Чем же ты тогда занимался?» - спросила она, на что я ответил : «Писал книгу».
    Я писал всю дорогу пока добирался до Пенсаколы, а также всё время пока добирался до Англии. На самом деле я писал всё время с 7-го мая когда я убедил главу маркетингового отдела World Wresting Federation что смогу написать свою собственную автобиографию. Не очень хочется портить людям впечатление, но большинство автобиографий не пишется предполагаемыми авторами, их пишут биографы или «литературные рабы». Наговаривать речи на диктофон после чего кто-то соберёт из этого книгу было не самым плохим, но вот сама идея «креативной лицензии» мне не нравилась. Мне претила сама мысль о том что писатель будет влагать мне в уста какие-то слова. Если книга выйдет скучной – не писателя будут осуждать, а меня, и мне совсем не хотелось так сильно вверять себя в чьи-то руки. Эй, если книга будет вонять – я хочу чтоб она воняла по моей вине. По крайней мере я хочу чтобы вы как читатель точно знали что если слово плохо пахнет – то это слово написанное мной, а если вся история с душком – то это так же моя история.
    Моя мама пыталась меня уговорить написать книгу когда я был моложе по тому что ей казалось что у меня к этому есть талант, но как только она мне сказала что плохих слов в ней писать нельзя, я потерял всякий интерес. Когда я занялся рестлингом мой отец предложил мне вести дневник чтобы однажды я смог написать мемуары. Я сказал что займусь этим, а он продолжал мне напоминать что пора бы уже начать, иначе я всё забуду. Как выяснилось, у меня отличная память, что немного пугает учитывая количество ударов по голове которые я перенёс за все эти годы. Самой главной проблемой в написании книги было то что моя верная электрическая печатная машинка Sears, на которой я печатал одним пальцем школьные работы, пять лет назад приказала долго жить, а моя компьютерная безграмотность оставила меня без реалистичного способа изложить мою историю на бумаге. Кроме старинного способа. Так что надеюсь вам понравится осознавать то, что то что вы сейчас прочтёте, было написано от руки на 760-и тетрадных листах в течении семи недель охватывая период с 7-го мая по 1-е июля 1999-го года.
    Хотелось бы затронуть несколько тем перед тем как вы погрузитесь в это захватывающее литературное путешествие мира спортивных развлечений.
    Легенда Хардкора – так я буду называть себя время от времени на страницах книги. Пожалуйста, не относитесь к этому серьёзно. Я только что избавился от привычки говорить о себе используя это словосочетание.
    Эл Сноу – имя Эла Сноу очень часто будет появляться здесь и то что я о нём говорю также не стоит воспринимать всерьёз. Мы с Элом давно соревнуемся в оскорблениях и его надо бы было прекратить несколько месяцев назад по тому что они начали задевать за живое. Я очень надеюсь что удары по больным местам и насмешки который я отпускаю в сторону беззащитного Эла запустит наше соревнование с новой силой по тому что доставлять Элу Сноу боль и дискомфорт стало одной из моих бесхитростных радостей в жизни. По правде говоря, Эл – отличный парень и превосходный рестлер и если он напишет книгу – для меня будет большой честью если он меня в ней оскорбит. Затем, после того как я куплю книгу Эла, я так же куплю каменной соли для посыпки дорог и посыплю ею все замёрзшие в аду места («замёрзший ад» – выражение которое говорит о том что случилось что-то совсем невероятное – прим. пер.)
    Рик Флер – Да знаю я что Рик Флер легенда и как исполнитель он мне нравится, но как о боссе я не очень хорошего о нём мнения и я был бы нечестен еслиб сказал как-то иначе.
    Я очень надеюсь что кое-кто из читателей окажется не фанатом рестлинга. Профессиональный рестлинг – по настоящему удивительный мир и мне кажется что и фаны и не-фаны одинаково заинтригованы тем что происходит за сценой. В книге я буду ссылаться время от времени на три лучшие вещи сделанные мною в рестлинг-бизнесе. Написание этой книги было и удовольствием и привилегией и я честно считаю что если мне завтра придётся повесить форму на вешалку (или в моём случае – треники), моя карьера будет полной именно из-за неё. Теперь я считаю её одной из четырёх лучших вещей сделанных мною.
    Наслаждайтесь книгой, и если она вам понравится – порекомендуйте её другу по тому что если моё имя включат в список бестселлеров, я буду считать это триумфом. Тогда я смогу появляться на ток-шоу как «Мик Фоли – рестлер/автор бестселлера», что точно заставит моих родителей мною гордиться. Если она вам не понравится – то пусть это останется нашим маленьким секретом.
    Читайте, процветайте и кстати.. Удачного вам дня!
    Искренне ваш,
    Мик Фоли
    1-е июля 1999-го, Лос Анджелес, где-то в трейлере на съёмках сериала GvsE канала USA.




    Добавлено через 29 минут








    Глава 1

    17-е марта 1994, Мюнхен, Германия

    «Не могу поверить, мне на х@й ухо оторвало; Бэнг Бэнг!». Так вот, я не сильный сторонник слова на букву «Х», я даже не произносил его ни разу с шести лет до двадцати одного года, но это был особый случай и я выкрикнул его ради того чтобы смачно выругаться. И кстати, без слова на букву «Х» это заявление не было бы таким же впечатляющим, правда ведь? Бэнг Бэнг? Для тех кто в теме объяснять что это такое не придётся, а для тех кто не в теме - ну, до «Бэнг Бэнг» мы скоро доберёмся.
    17-е марта 1994-го года итак не очень складывалось, даже до того момента как ухо на х@й оторвалось от моей головы. Я был недоволен своим текущим местом работы. Тед Тёрнер был хозяином World Championship Wrestling, но даже с поддержкой его туго набитых карманов, WCW никогда не удавалось встать на правильную дорогу. Частично, а точнее, по большей части, из-за того что там явно не было понимания как использовать рестлеров, и в эту же категорию попал и я, под именем Кактус Джек. Тогда мы были в двухнедельном туре по Германии и я был единственным членом команды говорящим по-немецки. Притом, хорошо говорящим. По этому было бы естественно сделать Кактуса Джека ответственным за промоутирование, правильно? Ну, не совсем. В первую неделю тура я пару раз говорил что-то по радио в то время как другие парни выступали по национальному телевидению, были на плакатах и читали промо.
    В первый день тура Рик Флер, наш букер (рестлерский жаргон означающий парня который тебя либо сделает звездой либо похоронит), признал что он не очень знаком с моей работой в качестве бэбифейса (хорошего парня). Итак, Флер был легендарным исполнителем на ринге – великолепная харизма, натренированность и промо от которых у вас будут бегать мурашки по коже. Но, вероятно, приготовление шоу не было сильной стороной Дитя Природы. Не знаком с моей работой? Что это нафиг может значить? Его работа – быть ознакомленным. Я в компании все 14 месяцев был бэбифейсом. Я был в мейн-ивентах Pay-Per-View на которых он тоже боролся. Не быть знакомым с работой рестлера за которого он ответственен, означает то что в моей книге (ха, кстати, это и есть моя книга!), он был настолько же плох в букинге насколько хорош в рестлинге.
    Где то за час до матча мы с Флером долго говорили об изменении курса моей карьеры. Дитя Природы, или сокращённо, Нейтч, считал что мне нужно стать хилом (плохим парнем). Аргументация была простой. «Вы с Вейдером делаете самые брутальные бои которые я когда-либо видел», - начал Флер своим фирменным голосом – странной комбинацией лепетания и превосходного произношения. «Но твой рематч совсем не поднял нам рейтинги. Никому до тебя как до бэбифейса нет дела».
    Даже до войн по понедельникам между Nitro и Raw, WCW всегда жило и умирало ради рейтингов. В то время их шоу-флагманом было WCW Saturday Night. В то время рейтинги не разбивали по пятнадцатиминуткам чтобы более детально определять кто ответственен за изменение зрительских графиков. Другими словами, Флер считал мои 15 минут в эфире в ответе за рейтинги всего двухчасового шоу. Он также не мог понять что рейтинги поднимаются по большей части из-за того что там происходит и текущих сторилайнов, а не из-за какого-то одного матча. В моей книге (и снова, это ведь моя книга) Флер не понимал что такое рейтинги. Но он был офигенно прав по поводу моих матчей с Вейдером.
    Вейдер, в обычной жизни, Леон Уайт, в 1994-м был величайшим монстром в бизнесе. Ребята его просто боялись. Его стиль был самым жёстким во всём рестлинге. У некоторых парней такой стиль, что выглядит так что они сильно бьют оппонентов, хотя на самом деле это не так, что есть очень хорошо. А у некоторых парней атаки выглядят дерьмово, но больно до невозможности, что есть плохо. Но вот глядя на Вейдера вы бы не ошиблись – выглядело всё как будто было очень больно, и поверьте, больно было.
    Новички иногда даже уходили с арены увидя в расписании своё имя напротив имени Вейдера. Другие прятались пока не составят расписание на вечер и появлялись только когда узнавали что их оппонентом сегодня не будет Вейдер. На самом деле, помимо всего этого, Вейдер был приятным и чувствительным парнем. Я даже видел как он плакал в раздевалке после того как по его вине парализовало молодого парня по имени Джо Турман (уже через несколько часов после этого Джо начал чувствовать ноги). Но когда загоралась красная лампочка, у Вейдера образца 94-го года отключалась чувствительная сторона.
    Это очень странно, но мне мои бои с Вейдером нравились. Я был в нетерпении несколько дней перед матчем и обычно после матча у меня несколько дней всё болело. Те два матча о которых упомянул Флер на самом деле были брутальными. Во время первого матча, по моему предложению, Вейдер нарисовал мне на лице знак бесконечности не смотря на то что моя интерпретация «Стукни меня так чтоб глаз чуть-чуть опух» очень сильно отличалась от его. Плата за матч была впечатляющей : сломанный нос, выбитая челюсть, 14 швов на брови и 7 под глазом. Второй матч чуть не заставил меня закончить карьеру навсегда.
    Теперь нам надо бы кое-что прояснить. Я знаю что вы заплатили 25$ (если вы конечно не жадный засранец дождавшийся переиздания в дешёвой бумажной обложке) не для того чтобы ваш интеллект оскорбляли. Я не пытаюсь изобразить профессиональный рестлинг «настоящим, соревновательным видом спорта». Я с готовностью признаю что топаю ногой по рингу и всегда уделяю развлечению большее значение чем победе. Однако, за 15 лет пота, крови и слёз, я набрал такой список травм что его можно сравнить со списком любого «настоящего» спортсмена. Так что если я не упоминаю об обратном, пожалуйста, считайте мои травмы настоящими. Я надеюсь что вы поймёте что в нашем странном маленьком мире спортивных развлечений, жизнь бывает и «настоящей» и «соревновательной».
    В общем, вернёмся к 17-го мая 1994-го. Мой оппонент – вы угадали правильно – Вейдер. И кроме всего прочего, это был травмированный Вейдер у которого пальцы ничего не чувствовали. Он даже просил отпустить его на этот вечер, но Флер сказал «нет». «Без проблем, Рик», сказал я, «Я отработаю с ним». Фактически, я воспринял это как вызов – сделать хороший матч с травмированным оппонентом – это было бы знаком хорошего работника (рестлера). Фактически, для парня с природными атлетическими данными гигантского ленивца, у меня было припасено в рукаве довольно немало фокусов. Одним из таких «фокусов» была поездка домой из Европы без уха.
    После 10-и минут экшена где инициатива переходила то к одному, то к другому, я побежал на Вейдера стоящего у канатов. Ранее, до этого, я попал по Вейдеру патентованным Кактус-клоузлайном. Во время этого приёма я бью клоузлайном оппонента и сам падаю вместе с ним. Это выглядит довольно впечатляюще по тому что в том случае 350 килограмм человечества грохнулись об пол.


    В этот раз, однако, Вейдер отпрыгнул в сторону. Я пролетел в канаты и приготовился просунуть голову между вторым и третьим канатом, а телом перепрыгнуть так чтобы вовремя запутаться, завязав себя вторым канатом поверх третьего. Этот приём называется «висельником» по тому что заканчивается он иллюзией того что человек подвешен за шею и пинается и извивается в попытке выбраться.
    Я наверное чаще других в нашем виде спорта практиковал этот трюк и у меня есть шрамы тому в доказательство – по 50 за каждым ухом. Прикольно наблюдать за тем, что каждый раз когда мои уши зашивали, они становились чёрными, затем пурпурными, затем синими, затем немножко зеленоватыми, и у меня никогда не было проблем с маскировкой ушей как у других парней. Фактически, если вы не будете смотреть совсем близко мне за ушами, там где располагаются застёжки от ушей украшающие зрительный ландшафт, вы и не узнаете что я – ветеран посещавший частенько по ночам травмопункты.
    Без сомнения, висельник – сложный приём, тем более для World Championship Wrestling.


    В WCW не было настоящих канатов, вместо этого они использовали трос от лифта покрытый резиновой оплёткой и если эти тросы сплести – их почти невозможно распутать. Теперь добавьте в это уравнение человека и на выходе мы получим ощутимую боль. Этот вечер в Мюнхене мог бы обернуться ещё более ощутимой болью. Ту Колд Скорпио, изумительный хай-флаер (рестлер с арсеналом воздушных приёмов), боролся первым в этот вечер и пожаловался что канаты слишком слабо натянуты. Не поставив меня в известность немецкий персонал натянул тросы как только мог и они совсем не поддавались.
    И как только моя голова застряла в канатах, я сразу же почувствовал разницу. Вместо обычной боли которую я уже принял как последствие данного приёма, я почувствовал как будто мою шею зажали в тиски. Я буквально подумал что умру прямо здесь в Sporthalle в Мюнхене. Меня обычно знают как человека хорошо ведущего бой и я всегда спокоен даже в довольно странных условиях, но в этом случае я запаниковал по крупному. Я начал делать то о чём бы ни один крутой, матёрый, кровь-с-кишками – рестлер никогда, в нормальной ситуации, не стал бы даже помышлять – я начал кричать – и я имею в виду – КРИЧАТЬ – о помощи. Вейдер позже стал всем говорить что это он спас мне жизнь, но видео показывает что этот крупный сукин сын в это время стоит спиной ко мне и кричит толпе свою фразу «Кто тут мужик?» с обычной для него процедурой ворчащей гориллы.
    Даже во время паники я понимал что исходя из моих скудных знаний о человеческой анатомии, я в беде. Если давление на сонную артерию, проходящую с обоих сторон шеи, не прекратится, я вскоре отключусь, а затем без преувеличения, наступят необратимые процессы в мозге или даже смерть. Держа в голове такие наводящие ужас знания, я предпринял последнюю попытку высвободиться и выкрутил голову из канатов. Впоследствии я всегда сравнивал себя с лисой отгрызающей себе лапу чтобы освободиться из капкана.
    Я моментально свалился на пол и поднялся на колени. Кровь буквально струилась из правого уха. Я слышал каждую капельку, одну за другой капающую на синие маты, разложенные вокруг ринга. Это было для меня странно – то есть очень часто у меня были порезы за ушами, но так кровь никогда не текла. Они ведь сделаны в большинстве своём из хрящей. Но сейчас всё было по другому. Из него просто било фонтаном. По неведомой причине, я сразу правое ухо не стал трогать, вместо этого я проверил за левым. К моему отвращению, там был такой порез что я смог в него просунуть палец. Помню что я в это время подумал «Если с этим так, то с другим наверное совсем плохо». Я залез на ринг и матч продолжился. «Хорошенький сок, да?», сказал я Вейдеру когда тот собрался атаковать меня чудовищным ударом предплечия в голову. В беглом переводе это означало «Я жутко истекаю кровью». В это время ухо ещё держалось на месте.. едва-едва. Я заблокировал третий удар Вейдера и ударил сам. На видеозаписи сделанной из зала фанатом видно как во время него от моей головы что-то отваливается. На этом месте в любом другом виде спорта оторванное ухо наверняка стало бы причиной тайм-аута. То есть, еслибы Марк МакГуайер подал кому-то на тарелке печеньку под названием «ушко» он бы скорее всего не рванул к первой базе без недостающей части тела. Если во время игры у Шакила О’Нила в паре ушей обнаружилось бы что одного не достаёт, он, наверное, не стал бы вести мяч с «соком» брызгающим из его верхнего резервуара. Но в нашем спорте, НЕНАСТОЯЩЕМ спорте, у нас есть правило – «Шоу должно продолжаться». И я пытался его продолжать изо всех сил.
    То что произошло дальше было настолько глупо что не похоже на правду. Почти. Из-за того что двое из наших рефери были травмированы и полетели домой, нам дали рефери из Франции. И поскольку он совсем не говорил по английски, то не мог мне сообщить что подобрал часть моего тела и держит её в руке. Он отдал ухо ринг-аннаунсеру Гари Майклу Каппета. Гари с лицом абсолютно белого цвета бережно отнёс его в гримёрную и спросил Рика Флера «А куда мне тут положить ухо Кактус Джека?». Рик, будучи парнем умным, нашёл для этого пакет со льдом. Позже я спросил Капетту на что похоже ухо, на что он ответил своим превосходно поставленным голосом аннаунсера «Ну, похоже на сырого цыплёнка к которому прилипла лента».
    Я очень часто представляю как вся эта сцена выглядела бы в фильме где режиссёром был бы Мартин Скорцезе, и желательно, в чёрно-белом цвете. На бэкграунде играет драматичная музыка. Яркие приближения камеры и крупно взятое оператором ухо выписывающее пируэты в воздухе и затем шлёпающееся на поверхность, после чего на время гаснут старомодные круглые лампы накаливания. Рефери кричит по-французски и слёзы катятся по его лицу. Капетта несётся за кулисы пытаясь не потерять внезапно доставшийся ему обед. Флер, которого скорее всего будет играть Бадди Эбсен, оплакивает злой рок Кактус Джека. Только будь я проклят если в кино-версии я буду кричать о помощи. Нет, уж на большом экране я восприму всё как мужик.
    Ну ладно, вернёмся на ринг, где матч продолжался ещё где-то пару минут. Да, я знаю что было бы здорово сказать что я победил тогда и фаны вынесли меня на плечах. Но не смотря на то что я пишу о спорте в котором присутствует некое ощущение «ненастоящести», мой рассказ – настоящий, и правда такова что в тот вечер я проджоббил (проиграл в матче). Победив в бою, Вейдер снова начал делать своё «Кто тут мужик?», но Даг Диллинджер, глава охраны, прибежал и сказал ему убираться нахрен с ринга. Я дотянулся до правого уха, но, как вам сказать, потрогать было уже особо нечего. В животе у меня появилось неприятное чувство тошноты и я, вдохнув, пошёл в раздевалку.
    Хотите верьте, хотите нет, но я был довольно воодушевлён когда зашёл туда. Доктора и медсёстры часто меня вспоминают как самого радостного пациента которого им приходилось лечить. Мне это нравится. Может это и не так мощно как «самый крутой сукин сын в World Wrestling Federation» или не так красиво как «Самый электрифицирующий человек в спортивных развлечениях», но я этим тем не менее горжусь. Просто представьте Говарда Финкеля на Wrestlemania XVII объявляющего «Леди и Джентельмены, на пути к рингу весом 130 килограмм известный как самый радостный пациент травмопунктов .. Мик Фоли!»
    Вейдер опять-таки показал себя с чувствительной стороны – большой и мягкий – он был расстроен тем что произошло. Он даже хотел поехать со мной в больницу. Конечно же, все эти переживания не спасли его от вины преследовавшей его год за годом что он был тем кто оторвал Кактус Джеку ухо. Ту Колд Скорпио предложил показать мне ухо в пакете. Я отказался. Скорая готовилась отвезти меня в больницу. Но подождите.. чего-то не хватает.. я пока не могу уехать. Это событие нужно было запечатлеть для потомства – мне нужен был фотоаппарат. Я схватил английского фоторепортёра по имени Колин и он сделал дюжину фоток моей ужасной травмы. Если внимательно смотреть на фото то можно увидеть слабый свет в моих глазах – это был намёк на улыбку.
    Я запрыгнул в Krankenwagen, то есть, скорую, и поехал в Krankenhaus, то есть, в больницу. Удивительно, но первая больница нас не приняла. Но во второй, к счастью, оказалось свободное койко-место и я вышел из скорой произнеся предложение которое никогда, надеюсь, не буду больше произносить : «Vergessen Sie nicht, bitte, mien ohr in der Plastik Tasche zu bringen», что означало «пожалуйста, не забудьте отдать мне пакетик с ухом».
    Мне позвонил пластический хирург и сообщил неутешительные новости. Сейчас я должен упомянуть что никогда не сомневался в чудесах медицинской науки и в том что доктор моментом пришьёт мне ухо на место. Ну в конце концов, ведь Джону Уэйн Боббиту пришили, правильно? Ой, ну там наверное не ухо было. В общем, хирург объяснил что отрезанное ухо довольно легко приделать назад, но вот моё просто как бы стащили с головы и оно практически уничтожено для спасения. Надежда всё таки оставалась. Я перенёс четырёхчасовую операцию во время которой ушные хрящики один за другим пересаживали в то что у меня осталось торчать из головы. По идее, хрящики должны были оставаться живыми для того чтобы операция прошла успешно. И да, вот прямо сейчас я ощущаю эту глыбу из восстановленных хрящиков как игрушку которую никогда нельзя трогать.
    После операции одна из Krankenschwester, что значит, медсестра, показала мне остатки уха из которого извлекли хрящи, и выглядело оно как большой кусок кожи, что-то вроде сыра на пицце который съёжился от комнатной температуры. Я спросил о том – можно ли мне его забрать – «Ich mochte mein ohr zu haben?». Она посмотрела на меня с таким видом как будто я только что пукнул в церкви или залез к ней в нос своими пальцами и ответила что ухо станет schutzg, то есть грязным или вонючим. Это было некрасивое слово, ведь оно относилось к моему дорогому и горячо любимому уху, но пока я тщетно пытался вспомнить как по немецки будет «формальдегид», моя Krankenschwester сделала то, что потом несколько месяцев преследовало меня в видениях. Она спокойно нажала на педаль, поднявшую крышку медицинской мусорной корзины и в мгновение ока утилизировала моё ухо на веки вечные. Затем она вопросительно посмотрела на меня и сказала «Der catch ist alles schauspiel, ya?» или «А вроде бы в рестлинге должно быть всё не по-настоящему?»
    Добро пожаловать в мой мир, мир профессионального рестлинга, где реальность иногда более странна чем выдумка, а граница между ними всё менее и менее различима.
    Последний раз редактировалось vladdrummer; 12.09.2012 в 14:01. Причина: Добавлено сообщение

  2. #2
    Indy Star Аватар для vladdrummer
    Регистрация
    18.07.2011
    Адрес
    Владиславль
    Сообщений
    105

    По умолчанию






    Глава 2
    Мне стукнуло 18 осенью 1983-го.


    Я только что закончил школу Ward Melville в Ист Сетакете, штат Нью Йорк и провёл лето работая спасателем в Stony Brook Racquet Club, мечтая о профессиональном рестлинге. Во время дежурства на восьмичасовых сменах у меня была возможность представлять как я провожу суплексы и прыгаю с верхнего каната как мой идол, Джимми «Суперфлай» Снука, во время присмотра за кучкой испорченных богатеньких детишек. Мой брат, Джон, с другой стороны, уже три года работал престижным «Брукхэвенским» спасателем, что означало что в отличии от меня он был на настоящем пляже где хорошенькие женщины появляются куда чаще. Кроме того за каждый час работы ему давали час перерыва во время которого по слухам спасатели накачивались с парочкой местных балбесов перед тем как снова заступить на смену.
    Но вы знаете, у моей работы тоже было преимущество - бесплатный теннис на территории клуба, которым я воспользовался довольно своеобразно – доходило до швыряний ракетками и криков, что довело до того что мои привелегии на пользование кортом аннулировали. Вспоминая то время, мне кажется что я не пошёл в городские спасатели по тому что хотел избежать ношения позорных бикини-плавок которые были там униформой. Даже будучи худеньким 90-килограмовым мальчиком, сынок миссис Фоли не очень любил носить плавки. Так что я неохотно принял ответственность присматривания за детьми.
    Блин, да не так уж и плохо было. Это было чем-то похожим на институт при клубе; я не только работал спасателем прошлым летом но ещё и подрабатывал в «На вынос у Артура». «На вынос у Артура» было дитём разума Артура Гроуера платившего мне и моему приятелю Робу Бетчеру минимальный оклад за доставку варёпечёных (комбинация варёного и печёного, но на вид они были просто жареными) цыплят из его промёрзшей закусочной. Там не было отопления по этому нам приходилось лить воду на противень и заниматься зарядкой глядя на телефон, который похоже никогда в жизни не звонил.
    Как следствие, в закусочной у нас было всегда полно свободного времени и я развлекался тем что вырезал из картофеля фигурки и затем варёпёк их. Однажды вечером Дэнни Цукер, который впоследствии стал моим менеджером в съёмках фильмов про Дьюд Лава, сделал заказ по телефону и я положил ему в пакет мой шедеврально вырезанный картофельный пенис укомплектованный двумя картофельными яичками приделанными друг к другу в одной композиции при помощи волшебства зубочисток.
    Я сел в машину с двумя заказами и после того как отвёз первый, поехал в резиденцию Зукера чтобы присутствовать при открытии моей уникальной скульптуры. «Зук, тебе понравится», пообещал я, в то время как Дени открыл коробку обнаружив там обычный набор картошки фри. Упс. Я так и не узнал, понравился ли тогда ужин миссис Смит проживавшей в начале Аллеи Овечьих Лугов.
    Меня с Робом Бетчером также несколько раз нанимали зимой и весной в поездки где мы были призёрами школы Ward Melville по лакроссу, чья команда была бессменным чемпионом страны. Я был вратарём, а Бетч играл нападающим. Не имело значения что мы оба еле тянули на юниоров – важно было то что мы играли раньше за Couzzo Patriots и участвовали в организации летнего скаутского лагеря. На самом деле это был Саффолский спортивный лагерь Cousso для любителей лакросса и там я оттачивал умение промоутировать крупные рестлинг-матчи.
    Всё началось довольно невинно – я дразнил одного из вожатых, выпускника Ward Melville по имени Дейв МакМаллох. Дейв был моим идолом когда я был второкурсником и у меня была к нему такая привязанность что я даже втюрился в его подружку, Кристал Кост, и моя влюблённость длилась два года. Я даже пошёл с Кристал на выпускной вечер, по её просьбе, но ушёл с него даже без такой малости как поцелуй в щёчку или танца. Тогда, даже будучи популярным странноватым парнем, у меня были проблемы забить гол даже еслиб она убрала вратаря.
    Дейв и я были хорошими друзьями, но между нами в воздухе всегда висело негодование с его стороны за песенку о Кристал которую я спел из радиоузла и вся школа через динамики слышала её. Можете и сами её напеть на мотив «The wreck of the Edmund Fitzgerald», написанной легендарным канадским исполнителем Гордоном Лайтфутом.


    Баллада о Дейве и Кристал. Автор Мик Фоли.


    Его день был потерян и играл он в лакросс ведь ему больше нечего делать
    Но вот дома тогда зазвонил телефон и Боб Веман сказал ему смело :
    У меня предложенье к океану поехать чтобы там на волне прокатиться
    Можно там нам поплавать, и давай собираться, будем вместе весь день веселиться
    Если будешь не против, можно взять кой-кого если мы всёж поедем до туда
    Нет, конечно не Шона, а одну из девчёнок, Шон, ты знаешь, унылый зануда
    И на пляже она будет выглядеть так в своём маленьком белом бикини
    Что смотря на её офигенное тело у тебя напряжётся в штанине



    Ой, ну там было на самом больше, гораздо больше, по тому что песня была вымышленная, но из-за того что я пользовался «креативной лицензией», она стала пестреть яркими образами и к сожалению, закончилась одной из трёх моих обычных концовок – беременностью, венерическим заболеванием или отрезанием пениса. Вообще-то именно последняя концовка помогла мне и приятелям – Джону Имбриани, Джону МакНалти, Скотту Дарра и Цукеру, выступавшим вместе как группа БП (Братя Пенис), победить на конкурсе талантов. Однако на следующий день нас вызвали к директору и сказали что мы дисквалифицированы за «неподобающий песенный материал» и нам пришлось отдать назад гранд при размером в 40 долларов, которого хватило бы на китайскую еду. «Ну вот, а я так хотел съесть яичный рулет», пробормотал я в то время как мистер Маршак продолжал читать нам нравоучения.
    «Ты думаешь что это на самом деле смешно, Микки?», спросил меня Маршак. «То есть, для тебя это – юмор?»
    «Нет, мистер Маршак», ответил я вежливо. «Я не думаю что это смешно. Что смешного в том что нас оценивала команда судей, а теперь вы отбираете приз который мы честно выиграли».
    Маршак рассмеялся по тому что как мой учитель английского с седьмого класса, он знал что я говорил с полной серьёзностью. И я хотел китайской еды. «Мик. Я не могу находясь в здравом рассудке отдать приз ребятам которые спели песню про пенис».
    Теперь он меня разозлил. «Мистер Маршак, но ведь в ней говорится гораздо о большем чем просто о пенисе. Она о парне который очень привязан к своему пенису, но никак не может справиться с чувством вины которое у него возникло из-за этого, так что у него не остаётся другого выхода кроме как избавиться от мучающей его части тела. На самом деле, это очень трогательная песня». Затем я процитировал трогательную песню и подождал пока мистер Маршак вынесет вердикт, что и случилось секундой позже. «Ребят, никакой вам еды» - это и было его решение.
    После всех этих лет, я всё равно чувствую что с нами обошлись не правильно и теперь вы сможете сами судить. Пойте на мотив «Lola» группы Kinks, которым я приношу свои извинения, в особенности, Рэю Дэвису, вот она, достойная гранд при «Эрекция» Мика Фоли



    С девчёнками я не знаком, я одиночка и люблю сидеть на лекциях, на ЛЕК-ЦИ-ЯХ, на лекциях
    Но за окном идёт она с шикарным телом и у меня Э-РЕК-ЦИ-Я, эре-эре-эрекция
    Она сказала «Войди в меня», и я вошёл, ну а у пениса эрекция, эре-эре-эре-эрекция
    Я взял ей выпить как-то в баре, она сказала «Парень, ты в ударе. Ведь у тебя эрекция, эрекция»
    Пусть приливает вниз вся кровь и рвёт штаны моя любовь!



    Вообще-то что там дальше – я забыл, но там было что-то связанное с переизбытком секса и отрезанием пениса в качестве лечения. Наверное не сильно это похоже на лечение. Не менее важным чем слова был и финал, в котором я попытался сделать колесо и грохнулся на спину но вовремя сел чтобы Дэнни Цукер разбил мне пластиковую гитару «Village People» об голову. Понятно что гитара была не настоящей так же как и все инструменты БП ( за сценой играли настоящие музыканты), но выглядело всё довольно круто и было знаком к тому что в моей жизни будет дальше.
    Давайте-ка вернёмся к лагерю Cousso. Напряжение между мной и Дейвом дошло до того что у нас намечалась «битва» - так называли в лагере матчи по боксу в котором в качестве защиты надевались шлем и перчатки для лакросса. Шлем для лакросса гораздо легче футбольного и его смягчающая польза довольно малоощутима. Я начал промоутировать битву как только мог. Я написал унизительные факты о Дейве маркером у себя на груди. Я отжимался во время обеда, поставив перед лицом тарелку с бобами и каждый раз во время отжимания которое, к слову, я делал отстойно, немного с неё кусал. Я даже надел себе на яйца небольшую мишень во время игры среди персонала лагеря в которой Дейв тоже принимал участие.
    К тому времени когда битва должна была состояться, она стала самой главной темой лагеря. По неведомой мне причине, все малявки болели за меня, и когда я выходил – был встречен ребятами с энтузиазмом. МакКаллоха, однако, неистово освистали. Гонга у нас не было, так что кто-то дунул в рожок, и битва началась. Я стал свиреп и неистов и бил как только мог своего сокурсника. Удар левой, правой, хук, апперкот, чего там ещё бывает, и тридцать секунд я бил его как только мог. На отметке равной половине минуты, мои руки налились свинцом, про ноги я вообще говорить не хочу и вся респираторная система решила меня подвести.
    Я посмотрел на Дейва который лыбился на меня. Он знал что у меня больше ничего не осталось и начал выбрасывать кулаки с плохими намерениями. Дейв был почти мужчиной а я был ещё мальчиком и он безжалостно меня мутузил. Я продержался раунд но почувствовал на вкус содержание железа в моей крови. Кулаком он разбил мне губу и я был выражаясь клишированной фразой многих комментаторов рестлинга, «разбит до крови». Тренера остановили схватку по тому что увидели что из меня уже выбили всё дерьмо. Думаю что это была последняя «битва» в Саффолкском лагере по лакроссу. Когда меня остановили, я слетел с катушек. «Не надо, тренер, со мной всё в порядке» - спорил я.
    Тренер Рей Уикс сказал мне в ответ «Мик, всё кончено. Иди умойся».
    «Так нельзя!», - кричал я так чтобы было слышно всему лагерю, «я только начал!».
    Мало-по-малу, меня вывели в туалет. Я зашёл и закрыл за собой дверь. Я посмотрел на окровавленное лицо в зеркале и вид мне понравился. Я представил себе большой матч по рестлингу где Винс МакМэн бы кричал за комментаторским столом : «Посмотрите на Фоли, Бог ты мой, у него же кровь течёт!». Я улыбнулся и тут мне пришла в голову другая мысль : «Слава Богу, они остановили драку».
    Несколько лет лакросс был моей страстью. По требованию отца я также играл в колледже в футбол и баскетбол но и там и там был отстоем. За весь сезон я один раз повалил кого-то на землю и один раз попал мячом в корзину. Дело было не в том что я плохой спортсмен, просто когда дело касалось командных видов спорта я многого не добивался. В футболе в самый важный момент я наклонялся чтобы завязать шнурки, а в баскетболе предпочитал стоять в сторонке и давать играть ребятам попрыгучее.
    Контактность этих видов спорта не была для меня проблемой. В игре один-на-один или даже три-на-три, мне всегда хотелось чтобы дошло до потасовки или защиты или прохода с мячом. Но когда игра доходила до 5-на-5 или даже 11-на-11 – мне казалось что народу итак достаточно и мои товарищи по команде обо всём сами позаботятся. До сего дня во мне осталось немного такого – я всегда предпочитал бороться в одиночных матчах. Меня легко захватывает матч 1-на-1, но в командниках мне приходится перебарывать желание положиться на своего партнёра.
    Вот почему мне нравилось быть вратарём в лакроссе. Не смотря на то что я был частью команды, я всё равно был за всё ответственен. Мне нравилось усложнять себе задачу останавливать мяч без нагрудных щитков или ракушки. Моё стремление к игре без ракушки привело к общеизвестной истории «Яичка распухшего до размеров грейпфрута» на Raw is War четырнадцатью годами позже. Вообще-то я немного неверно вам излагаю историю, не надевать ракушку не было моей привычкой, я просто часто забывал её надевать. Яйцо у меня, кстати, тоже не до размера грейпфрута раздуло, скорее, до мандарина средних размеров.
    В старших классах лакросс был для меня так важен что я записался в зимние секции чтобы хорошо подготовиться к весне и попробовать попасть в Patriots. Вскоре выяснилось что я плохой бегун и прятался в лесу пропуская пару кругов пока остальные исправно бегали. Я также пробовал кидать ядро и диски, но один взгляд на то насколько развиты мои плечи может рассказать вам как долго я этим прозанимался.
    Однажды перед занятиями ко мне подошёл друг по БП Джон МакНалти, которого мы прозвали МакНаггетом в честь МакДональдсовского блюда сомнительного происхождения. «Ха, бегом занимаешься, ловкач?», сказал он и добавил «Ты наверное самый медленный парень в школе».
    «Я знаю», согласился я, «Но мне хочется прийти в форму для лакросса».
    Джон продумал тщательно слова которые потом основательно повлияли на мою последующую жизнь : «Почему бы тебе не заняться борьбой?», - предложил он, «Даже если у тебя не будет ни одного матча, тебя это лучше приведёт в форму чем бег».




    Борьба – вот это идея. С моим отцом, директором районной спортивной школы, мне часто приходилось смотреть любительскую борьбу, в дополнение к той невзаправдашней профессиональной борьбе которую крутили по ТВ. Я хорошо знал тренера Джима МакГонигла так как он тренировал моего брата два года и также был моим инструктором по вождению. Ёмоё, я даже писал про его команду в местной газете и сидел с его детьми пару раз. Плюс ко всему, мои с братом Джоном матчи в гостиной научили меня приёмам которые будут бесценны на борцовском ковре. В школьном спортзале я даже замучал одного хулигана до такого состояния что он умолял меня перестать его тушировать (туше – в борьбе прижимание лопаток противника к ковру, в рестлинге считают до 3х, в борьбе просто фиксируют – прим. пер.), что полностью разрушило его репутацию. После этого мы с Робом Пилла по особому друг к другу привязались не смотря на то что еслиб мне пришлось это проделать снова – я бы прижал его лопатки к полу снова. «Какого хрена», сказал я смеясь, «Я это сделаю».
    Я вышел бороться за команду и у меня было самое весёлое время в жизни. Мне это нравилось. Я любил соревнования и давление и понимание что всё что происходит зависит только от меня. Я очень рекомендую борьбу всем и каждому так как я научился быть мужиком за три месяца на матах больше чем за все предыдущие 17 лет вместе взятые. Большинство спортсменов не идут в борьбу из-за того что их эго и имидж могут пострадать. Кто захочет проигрывать, или, что ещё хуже, быть тушированным перед друзьями особенно если за месяц до этого он забивал тачдауны в футбольной команде?
    Я был более-менее успешен с самого начала по тому что тушировал более крупных и более опытных оппонентов при помощи неортодоксального стиля выученного в гостиной Фоли. Один матч из тех времён когда я носил зелёное борцовское трико Melville, стоит особняком в моей памяти. Я очень жутко болел и даже не был поставлен в сетку матчей, но надвигались соревнования между клубами и должен был состояться решающий матч. Тренер МакГонигл посмотрел на меня, я посмотрел на него и без единого слова понял что мне надо идти разминаться. Я посмотрел на другой конец ковра и увидел Арти Миммса, большого мускулистого чёрного парня с впечатляющим ирокезом на голове отчего он становился похожим на Мистера Ти. Не забывайте, это был 1983-й и это было ещё до того как Мистер Ти попал в список «Где они теперь?». Миммс был вторым в стране. Я надел борцовский шлем, подошёл к тренеру МакГониглу, он похлопал меня по спине и сказал «Нам нужно туше для победы, Мик, только туше». Я кивнул и пошёл выполнять задачу.
    Вообще то, это одна из тех историй про которые говорят «хорошие новости/плохие новости». Хорошие новости – туширование определённо было. Плохие новости – тушировал не я. Я дрался как зверь но мои «ножницы ногами из двойного крюка» было среверсировано и я полетел на спину в самом начале третьего периода после почти двух минут борьбы с неизбежностью. Я пытался вдохнуть, но воздух не поступал в лёгкие. Через мгновение я услышал шлепок о ковёр и мне пришёл конец.
    Я посмотрел в толпу и увидел грусть в глазах моих друзей. Я также увидел девчёнок которых я вожделел и предположил что сейчас они меня не очень вожделеют. Я медленно поднялся и пожал руку Мимма. Затем подошёл и пожал руку его тренера. Затем я подошёл к тренеру МакГониглу и пожал его руку, а он обнял меня. «Всё в порядке, Мик, и знаешь почему?», сказал он улыбаясь в ответ на мою разочарованную улыбку. «Всё в порядке по тому что ты ещё так никогда не боролся. Я смеялся над собой по тому что никогда и представить себе не мог что ты сможешь так хорошо противостоять тому парню». Я ушёл расстроенный, но гордый. Я спустился на два лестничных пролёта вниз в зал где мы тренировались в горячих условиях. Лишь во время соревнований мы поднимались в большой зал. Я сел посреди пустого малого зала и выплакал все глаза.
    Я не плакал до этого года три, с тех времён когда узнал что Рене Вирга идёт на выпускные средних классов с Крисом Ленцом вместо меня. А до этого я не плакал ещё 7 лет, только на похоронах кота моего брата по имени Снежок. Сегодня – забудьте о таких временных промежутках, я плачу во время рождественского эпизода «Счастливых деньков» когда Ричи замечает что Фонзи на Рождество сам разогревает банку с равиоли. Да, и я ещё плачу в конце «Старого Ворчуна».
    Джон МакНалти зашёл в зал в то время когда я совсем пал духом и рассмешил меня своими слабенькими шутками. Я переоделся и поехал домой на стареньком Мустанге II моего брата. Родители уехали в гости к брату в Индиану, так что ко мне зашло несколько друзей. Вообще, я довольно неплохо провёл время и мне очень тепло запомнился тот вечер. Однако, мы заметили что Джон Имбельосио не пришёл поддержать горе товарища и сбежал в кинотеатр Rocky Point чтобы посмотреть фильм «Табу 2» с крадущим-Рене-Вирга Крисом Ленцом. Что за человек! Это ведь был сиквел к моему любимому фильму Кея Паркера и он оставил меня ради него.
    Я всё таки поцеловал Рене Вирга на свадьбе Джона Ибельосио в 1989-м. Я недавно её встретил и пообещал что напишу о ней в своей книге. Я также спросил не видела ли она газету под названием «программа телепередач», которую сейчас выпускает Крис Ленц.
    С борьбой у меня возникла лишь одна проблема. Я так её полюбил что у меня напрочь пропала тяга к лакроссу. Я долгое время был фаном про рестлинга но никогда не рассматривал его как вариант будущей карьеры. Теперь, однако, у меня за плечами был небольшой опыт любительской борьбы, и я начал изыскивать возможности. Я начал изучать кассеты с любимыми рестлерами. Я стал одержим этим спортом/видом искусства что начал верить в то что у меня может что-то получиться. В июне 1983-го я пошёл на свой первый матч в Мэдисон Сквер Гаден чтобы увидеть как Джимми Снука сражается с Доном Мурако в кровавом матче с двойной дисквалификацией. Я был на крючке. Мне больше не нужен был лакросс – у меня теперь был про рестлинг.
    Отсутствие лакросса как мотивации повлекло за собой проблему. Я подал заявление в колледжи в которых я мог бы играть за вратаря и теперь это намерение ушло. Я правда не хотел больше ехать в школы нанимавшие меня : Сейлсбури Стейт в Мэриленде, или Школу Западного Мэрилена в, сами понимаете, Западном Мэриленде. Вместо этого я осел в университете Cortland State, находящимся между Сиракузами и Бингамтоном в штате Нью Йорк.
    Во время зачисления я сразу начал разыскивать Скотта Дарраха, моего старого друга по БП который на удивление оказался среднестатистическим студентом без отличительных признаков. И в своих поисках я преуспел. Я уже почти получил твёрдые тройки по всем предметам и собирался домой на осенние каникулы. Осенние каникулы влекли за собой проблемы с расписанием. Я должен был вернуться на учёбу 16-го октября для того чтобы в понедельник начать учиться. Это наслаивалось на ожидаемый всеми рематч между Мурако и Суперфлаем назначенный на 17-е октября. Я всё тщательно обдумал. С одной стороны, меня ждала лекция по социологии с Джоном Альтом. С другой, мой любимый рестлер и его злейший враг встречались на самой знаменитой арене мира и матч, не больше не меньше, проходил в стальной клетке. Я подумал о Джоне Альте, потерявшем меня на словах «Поговорим о нарциссизме, более известном как нарцистическое самовозвышение». Именно тогда я улетел мыслями к Снуке и его прыжку с клетки год назад во время матча с Бобом Бэкландом. Рассуждать было не о чем. Джон Альт со своим идиотским словарём который нам нужно было носить даже на контрольные проиграл человеку которого Винс МакМэн называл «Не меньше чем феноменальным».
    Да, я выбрал матчи но одна проблема всё равно оставалась. Мой отец никогда не посчитал бы матч в клетке за уважительную причину прогула. Ни за что. Он отвёзёт нас на автобусную станцию в Грейхаунд в двадцати минутах от дома, высадит меня со Скоттом и поедет с мамой к брату в Индиану. Я придумал план. Он был просто гениален. Я бы доехал с папой и мамой до автобусной станции как и планировалось. После прощаний мы должны были дождаться пока они скроются из вида, а затем, спрятавшись в лесу, дождались бы Джона Амбрионьо который ходил в местный колледж. Затем на следующий день мы поедем на поезде в Нью Йорк Сити и насладимся шведским столом кровавого месива который нам накроют Суперфлай и Великолепный.
    План пришёл в действие. Нас везли на станцию и ничего не подозревающие родители болтали с нами. У меня появился в горле привкус вины по тому что я подумал о людях которым собираюсь сейчас лгать и обманывать.




  3. #3
    Indy Star Аватар для vladdrummer
    Регистрация
    18.07.2011
    Адрес
    Владиславль
    Сообщений
    105

    По умолчанию













    Глава 3

    Мой отец, Джек Фоли – оригинальный
    Кактус Джек – стал легендой на поприще спортивного администрирования. После того как он поработал в Старшей Школе Сетакет, которая сейчас стала начальной школой, его сделали директором оздоровительного и физического образования в школьной системе включавшей в себя 5 начальных школ, 2 школы средних классов и Старшую Школу Вард Мелвиль, место настолько классное что могло бы сойти за кампус колледжа.
    Плюс ко всему, он был председателем баскетбола и лакросса в нашем округе, проводил ежегодные соревнования округа по борьбе, Специальные Олимпийские Игры и состоял в таком количестве объединений и организаций что я не смог бы их сосчитать. За эти заслуги он стал директором года по всей стране в 1988-м, что было чем-то вроде чемпионского пояса WWE в системе образования. После ухода на пенсию ему выразили глубочайшее почтение переименовав Спортзал Вард Мелвилль в Спортзал Джека Фоли.Я недавно спросил у отца видел ли он зал который назвали в его честь. Он сказал что увидел бы, но весь обзор ему загородил автомат по продаже газировки.

    Моя мама была первой в её семье кто пошёл в колледж, получив степень учителя физкультуры в Брокпорте, Нью Йорк, и позже степень мастера в Стоуни Брук. Она стала преподавать в школе Сетакет и там она попала под очарование Фоли. После того как она родила моего брата, Джона, в 1964-м, она бросила работу учителя и стала работать мамой. Прикольно то что мой отец обладал докторской степенью, но когда у меня возникали вопросы – я всегда шёл к маме. Она была голодна до знаний что сделало из неё практически ходячую энциклопедию, или по крайней мере, потенциального участника «Своей Игры». Моя мама могла записаться на курсы в колледже просто если хотела узнать что-то по определённой теме – она всегда вписывала своё имя. Она возвращалась домой с тетрадкой и дома переписывала свои заметки в другую тетрадку – её целью была не учёная степень а сами знания. Это то что я всегда считал замечательным… Или немного нездоровым – я не совсем определился как к этому относиться. Даже до сего дня моя мама полирует по крайней мере 2 толстеньких романа в неделю.

    Мой отец тоже любит читать, но его чтение имеет тёмную сторону. Нет, речь идёт не о полках с порно-журналами в доме Фоли. Это тонны и тонны газет. Я полагаю что у отца в детстве был какой-то эпизод связанный с газетами который травмировал его неустоявшуюся психику по тому что этой хренотенью он стал просто одержим. Две газеты каждый день. Две местные газеты каждую неделю и четыре – сосчитайте сколько всего вместе получается – четыре газеты каждое воскресенье : Лонг Айленд Ньюсдей, Нью Йорк Таймс, Дейли Ньюз и Лонг Айленд Пресс. Иногда он ещё и Нью Йорк Пост домой приносит.

    В основном мой отец был так занят что мог уйти на работу даже толком не успев проснуться и возвратиться к тому времени когда все ложатся спать. Я тогда спускался к нему по лестнице и протягивал Schmidt’s of Philadelphia (пиво-прим. Пер.) и он пролистывал номер Ньюздей потягивая при этом то что большинство сочтёт напитком с самым худшим вкусом в мире.

    В воскресенье всё было по другому. Это был газетный день. Под аккомпонемент Янки, баскетбольного или футбольного матча идущего фоном, отец начинал поиск новостей длиной в целый день. И не важно что большинству из них была уже неделя, он их всё равно читал. И не просто читал, но ещё и подчёркивал наиболее важные части, и я не шучу. Маленькая поправка – если воскресные чтения выпадали на период между 25-м ноября и 24-м декабря то звук во время спортивных игр выключали и включали классическую Рождественскую музыку звучащую из нашего антикварного винилового проигрывателя. До сих пор в дорогу я беру с собой по крайней мере один компакт диск с Рождественскими мелодиями. Нет ничего лучше «Белого Рождества» в горячий июльский полдень.

    К сожалению для моего отца, у него скорее заканчивалось время чем заканчивались газеты. Но разлуку с ними он не смог бы вынести. Вместо того чтобы выбросить их, он складывал их в пачки в гараже где с течением времени они превратились в пожелтевшие копии Пизанской Башни. К тому времени когда в прошлом году мама поставила отцу ультиматум, у него были газеты датированные семидесятыми и он клялся до того ужасного дня когда приехал мусорщик с рекламы что однажды он найдёт время их все прочесть. Мой брат сказал что у него был тот ещё вид когда он избавлялся от сокровищ скопленных за 25 с лишним лет. Он не смог их сразу выкинуть – ему пришлось сначала их все пролистать.. Боролся он до последнего.




    Причина по которой я пишу столько о газетах в том что кроме этой одной-единственной особенности мой отец был обычнейшим парнем которого вам привелось бы встретить. То есть, последние 40 лет он выглядел всегда примерно одинаково : короткая стрижка, спортивная куртка и галстук, или если он расслаблялся – рубашка для гольфа, шорты с зелёными или чёрными носками натянутыми настолько высоко насколько возможно и парой мокасин довершающих ансамбль. Таков мой папа. Никаких старых фото с бакенбардами размером со свиную отбивную которые пришлось бы стыдливо ото всех прятать, никаких костюмчиков или цацк на голой груди про которые мне пришлось бы объяснять своим детям. Нет, времена меняются, но мой отец – никогда. Подумайте только : ведь и мой внешний вид не поменялся с восемнадцати лет, если не считать уши и зубы.

    Я, наверное, посетил больше спортивных событий чем любой другой ребёнок в истории нашего города. В качестве спортивного директора, мой отец постоянно следил за различными командами и таскал с собой меня с братом. Помимо популярных видов спорта – футбола, баскетбола и бейсбола мы ходили на всё – на боулинг, на борьбу, на женский хоккей на поле и волейбол. Но из всех видов спорта бейсбол, а точнее, его младший двоюродный брат, уиффлбол, нравился мне больше других.

    Уиффлбол был практически религией у детей живущих на Парсонадж Роуд. Наш задний двор был настоящей кузницей для Парсонаджских Пиратов : Том и Мэтт Доув, Джо Мус Миллер, Бретт Дэвис, Марк Фортэ и братья Фоли.

    Мой отец был более чем счастлив утолять наш бейсбольный голод. Мы были частыми зрителями на старом стадионе Янки – доме который постоил Рут. Он даже пораньше забирал нас из школы чтоб мы могли стоять у ограды стоянки где парковались Янки и взять у них автографы. Держите в уме что это были 70-е и тогда сортсмены всё ещё давали автографы. Никогда не забуду тот день когда мне удалось заполучить росчерк моего героя, Турмана Мансона. Это был мой день рождения который оказался и днём рождения Турмана и он, должно быть, почувствовал космическую связь по тому что он прошёл мимо всех остальных детей но не оставил без внимания меня.

    Больше всего мне Турман нравился мелочами которые обычно никто не замечал. Только те кто на самом деле хорошо разбирался в бейсболе понимали насколько хорош он был. Теперь, в качестве рестлера, я люблю сравнивать себя с Мансоном в этом смысле – делать то заметят только другие рестлеры. Турман Мансон трагически погиб в авиакатастрофе когда мне было 13. Не думаю что с тех пор я посмотрел хотя бы дюжину бейсбольных матчей. Но я всегда с благодарностью вспоминаю те дни на стадионе Янки.

    Поездки были также и поучительны потому что я в это время находился в машине которая ехала к стадиону или с него, так что я выучил много ругательств. В фильме «Рождественская История» есть фраза которую вспоминает Ральфи : «Мой отец на работе раскрашивал себя ругательствами так же как артисты в цирке разукрашивают себя гримом». Ну, в общем мой отец тоже был артистом. Как и большинство людей того времени, мой отец отказывался спрашивать у кого-нибудь дорогу, не важно как сильно мы заблудились или сколько периодов мы пропустили. Зная о том как отец любит уходить с игры в конце 7-го периода «чтобы успеть выехать без пробок» мы хотели успеть увидеть как можно больше. Так что когда мы терялись в дороге и он доходил до точки кипения, он не любил себя сдерживать. «Добро пожаловать в Нью Йорк Сити – столицу мирового веселья» - так он обычно начинал. А затем появлялись плохие слова. Много «Гов*о», или «Тв** м*ть» но никогда от него не было ни одного «F***». За всю жизнь я слышал от него лишь один раз слово «F» и то когда он цитировал кого-то – так что это не очень-то и считается.

    Но вот слово «Гов*о» - это уже совсем другая история. Старый Джек мог из «г*вна» выплести такой богатый гобелен что дети после этого оставались в оцепенении. Однажды когда к нам приехал мой двоюродный брат Даг, Янки выступали в другом городе, так что отец собрался в поездку на Шиа Стэдиум чтобы увидеть матч Метс. После игры на которую пришло всего лишь 8000 человек (тогда Метс были отстоем) мой отец в редкий момент слабости спросил дорогу у полицейского. Думаю вы догадались что в итоге мы потерялись. Отец начал с невинных наблюдений за людьми в синем. «Нью Йоркских копов всегда легко узнать – жирная ряха и пивное пузо». Затем он перешёл к зрителям на игре Метс. «И они ещё удивляются почему к ним пришло только 8000 человек? Восемь тысяч дырок от задниц. Только дырка от задницы пойдёт на Шиа!». Не уверен, включил ли отец себя в этот список дырок. И затем началось.. Вначале у него клокотало в груди, затем набрало мощь до той силы пока не стало непреодолимой силой ждущей чтоб гнев её был выпущен на трёх невинных детей населявших белый Мустанг 1972-го года. Семь слов «гов*о» подряд. Практически вульганое хайку : «Говно, говно, говно, говно, говно, говно, говно».

    Мой бедный папа особенно ругался когда наступало лето. Тогда он работал над диссетрацией чтобы защитить свою докторскую. Не знаю, было ли это строгим требованием или правилом которое придумал мой отец, но все листки должны были быть напечатаны идеально : никаких стирашек, корректоров или исправлений. В результате лето в нашем доме звучало примерно так : «щёлк,щёлк,щёлк,щёлк – вот дерьмо!!! Да будь ты проклято, в аду гори!!!». Мы с братом от такого всегда выбегали из дома и загибались от хохота. Видя это, мама нас укоряла. «Ваш отец так усердно работает, смотрите чтоб он не увидел как вы над ним смеётесь». Не знаю почему папа тогда не заплатил кому-нибудь чтоб ему напечатали этот хренов текст – видимо он бы расценивал это как мухлёж. Еслиб у него тогда был текстовый процессор или компьютер – ему бы это спасло пару лет из жизни.
    Что очень странно – даже несмотря на то что в детстве при мне часто ругались и то что в раздевалке вы не услышите от половины парней ни одного законченного предложения без мата. «Я его запустил в @б@ные канаты, х@рак в лицо локтём, а затем – на нах@й –и у меня ох@енный камбек!» - я практически прожил жизнь избегая мата. Однажды я ждал в драйв-ине у МакДональдса и мой сын Дьюи спросил нельзя ли ему «@б@ной рыбки»? Я не вышел из себя, просто вежливо сказал ему что никогда не использую это слово дома и он не должен тоже. Больше я от него такого не слышал
    Моя дочь Ноэль особенно мила когда слышит плохие слова. Я пошёл в кино на «Кое-что о Мэри» не подозревая того что там будут ругательства. Каждый раз когда она их там слышала, а их было очень много, она поворачивалась к маме, Койлетт, и показывала патентованный знак DX (показывая на пах). На прошлой неделе я собирался полить растения при помощи шланга. Она сообщила мне «Ты сказал плохое слово» (хоуз – hose – «шланг» и хоурс - whores – «шлюхи» - звучат почти что одинаково – прим. Пер). Думаю в её голове это выглядело так : я попрошу девушек выходящих к рингу с Крёстным Отцом помочь мне с работой по саду.

    Может моему отцу и стоило относиться к печатанию так серьёзно, но без того чтобы доводить семью до смеха. В конце концов, он был тем кто работал по много часов но всё равно находил время чтобы хорошо общаться с семьёй даже если это значило брать семью с собой в рабочие командировки и превращать их в мини-отпуск. Иногда казалось что его никогда не бывает рядом но присмотревшись поближе, я понимал что он всегда искал возможность провести время с семьёй. Игры Янки, Метс, школьные игры, баскетбольные турниры NCAA, деревня Санты, парки аттракционов, поездки на редкие показы в кинотеатрах чтоб я смог в семнадцатый раз посмотреть Рокки и ещё много другого что не вошло в этот список. Если я когда-то пожалуюсь на трудное детство – пожалуйста влепите мне пощёчину.

    Как бы то ни было, все эти благодарные воспоминания не значили тогда столько сколько значил матч Снуки в клетке. В общем, родители нас высадили и я по быстрому попрощался. Как оказалось, слишком быстро. Прежде чем их машина скрылась из вида мы пригнувшись побежали к редко посаженным деревьям которые находились за заборчиком и лежали ожидая признаков приближения машины которая отвезёт нас домой. До сего дня я не могу понять почему мы прятались вместо того чтобы просто ждать там. Через несколько минут Скотт поднял голову чтобы проверить – не приехала ли машина Имбрианио. Я услышал как он вздохнул и резко опустил голову.
    «Что такое?» спросил я и посмотрел на Скотта который от чего-то стал бледен как поганка.
    «Там твои родители!» - воскликнул он.
    «Это невозожно», заявил я прежде чем посмотреть самому. Затем я тоже пригнул голову и побледнел. «Боже, ты прав!», прошипел я. «Чего же нам теперь делать?». Я увидел их всего на одно мгновенье, но вид этой охоты на людей я запомню навсегда. Мама, ищущая улики, была похожа на Анджелу Лэнсбурри из «Она написала убийство». Отец тоже искал – а искал он нас. «Нам хана, Ном», сказал я, обращаясь к нему по кличке которую мы ему дали в честь пьянчужки мистера Петерсона из сериала “Cheers”. «У моего отца – взгляд!»

    Ном знал слишком хорошо что такое «взгляд» - любой кто ходил на баскетбол в Вард Мелвиль знал это. У «взгляда» было много вариантов использования но в основном он предназначался для контролирования баскетбольных матчей. Спортивное поведение высоко ценилось моим отцом и обычная практика наступать противнику на ноги или ругаться во время штрафного броска команды противника была под табу (Нет, речь не об одноимённом фильме Кея Паркера). Сидя в трёх метрах от корзины он был готов к шуму и когда он его слышал то показывал всем этот «взгляд» так что шум как по волшебству замолкал. Всегда было так. Я видел довольно много крутых школьных панков которые пытались противостоять его силе но они все были ею повержены. Этот взгляд доставлял мне определённый дискомфорт когда в детстве я пытался избавиться от ярлыка «сын доктора Фоли», но не в такой степени в какой он доставлял мне его в тот момент. Меня родители никогда не били кроме инцидента с поркой на Парсонадж Роуд в 68-м после которого на моей маленькой заднице остались следы от руки очень похожие на те которые сейчас красуются на заднице Эла Сноу после матчей со мной. Но, знаете, образование тоже может оставить явный след своей пощёчины на лице.

    Не поймите меня неправильно, отцу нравился рестлинг и спорт нас сильно сближал. Было не просто расти с таким отцом каким был Джек Фоли и несколько лет отношения у нас были весьма напряжёнными. Рестлинг, однако, связал нас. Отец, просматривая газеты, иногда изумлялся некоторым вещам. «Смотри-ка, Мик, эти ребята довольно неплохие атлеты» - однажды сказал он и с той минуты его взгляды на меня поверх газеты стали случаться чаще. Однажды дошло до того что он не смотрел в газету совсем и мы вдвоём наблюдали по ТВ горячее зрелище под названием World Wresling Federation как отец и сын.

    Да, мой отец был фэном рестлинга, и при иных условиях он бы с радостью посмотрел на кровавое месиво в клетке. Но не когда из-за этого прогуливали школу. Да еслиб мой отец нашёл меня, кровавым месивом мог бы стать и я.

    Через несколько минут я увидел как он уходит и с облегчением выдохнул. Скотт и я решили дождаться следующего автобуса который шёл через 4 часа и вернуться в школу. Джон Амбробокоп подобрал нас через несколько минут и мы сидели и думали о том что мы не смогли провернуть.
    Когда я вернулся в школу то не мог избавиться от ужасного чувства что я подвёл себя, World Wrestling Federation и самое важное, Снуку. Если он правда собирался прыгнуть с верха клетки, что, как мне казалось, он и собирался сделать, то мне точно надо было выбраться туда. А когда есть желание – есть и возможность. Теперь, будучи рестлером, я горжусь тем что успеваю везде в срок чтобы там ни случилось. Несколько раз я ехал в машине всю ночь и летел с пересадками лишь бы успеть туда куда другие бы отказались добираться. Когда я даю слово – оно что-то значит и как бы странно ни звучало – я считал что дал это слово Снуке.

    Я попытался сделать сначала всё простым способом. Я бегал вверх-вниз с первого на третий этаж и кричал «никто в Нью Йорк не собирается?». Не вышло. Думаю сейчас я должен уточнить что у меня не было своего автомобиля с того момента ещё год. Наконец я нашёл того кто смог меня подбросить – до станции Грейхаунд.

    Меня провезли от Грейхаунда ещё подальше на 40 миль – до Бингамтона. Оттуда я дошёл пешком до шоссе, выставил вверх большой палец и ждал… и ждал, пока картинка Прыгающего Суперфлая проносилась у меня в голове. Одиннадцать часов и три машины спустя я добрался до Мэдисон Сквер Гаден чтобы прочесть вывеску «Все билеты распроданы». К счастью для меня, спекулятивный институт как всегда процветал и я приобрёл билет на третий ряд за всего-навсего 40 долларов которые я зарабатывал за 10 часов работы спасателем.

    Большую часть карда я не вспомню, а может, я был слишком измотан дорогой, но когда Говард Финкель объявил перерыв и цепочку на заграждениях сняли, я почувствовал зуд. Я действительно нервничал. Наступала кульминация кровавых войн Снука-Мурако и я знал что в Мэдисон Сквер Гаден внутри стальной клетки они дойдут до предела. Тогда, в 1983-м и за десятки лет до этого, MSG было главной ареной. До Pay-Per-View и мощных передач по понедельникам в Гардене проводились самые крупные шоу рестлинга. Даже сегодня место проведения что-то значит. Я помню ролики как Винса МакМэна Старшего вводили в Зал Славы Мэдисон Сквер Гардена который говорил «Перед смертью мой отец сказал мне – Винни, Гарден всегда будет Гарденом».

    После я пересматривал матч Снука-Мурако в клетке раз десять и сказать по правде, это был середнячковый матч в клетке, даже немного короткий. Но волшебство в воздухе нельзя было спутать ни с чем. Не я один ожидал чего-то особенного. За считанные минуты у обоих соперников были разбиты головы. Поскольку это было до того как по ТВ показали фильмы «20 из 20 разоблачений» и «Секреты профессионального рестлинга», я не знал ничего о крови но конечно же, подразумевал что она фальшивая. Мне пришлось испытать на собственной шкуре что это не так. Так что глазами я искал капсулу с кровью или что там есть из дурацких теорий – бутылку с кетчупом под рингом.

    Как только на ринге Снука пришёл в себя, всё закончилось. Он оттолкнулся от канатов и ударил Мурако летящим хедбаттом из-за чего тот отлетел между канатов и вылетел через дверь. «Это что, всё???», крикнул я изо всех сил, «Я ради этого сюда 12 часов добирался?». Безусловно, матч был неплохим, но это не то за что я отдал деньги. Внезапно я увидел как Снука выходил из себя от злости на ринге. Когда дело доходит до выражения злости, никто не делает это так ярко как Снука. Это похоже на то как Кен Шемрок «слетает с катушек» - если вам нужно современное сравнение. Моё сердце забилось чаще когда Флай выбежал из клетки чтобы догнать свою добычу. Через мгновение оба они были на ринге и Снука-суплекс выложил Мурако прямо на его середину.

    Моментально Снука взобрался на верхний канат и весь Гарден в унисон вскочил со своих мест. Мы должны были увидеть то что называется «Прыжок Суперфлая». Это был 1983-й год – до того как популяризировались мунсолты, сальто, планчи и другие иностранные приёмы которые делали безликие мексиканцы чтобы получить в лучшем случае слабую реакцию , а то и совсем никакой. Что касалось меня – мощь приёма была всегда важнее выкрутасов и чуть позже я узнал мощь сплэша. Это один из «секретов» профессионального рестлинга – пусть на самом деле будет больно. И затем лишь при помощи одного взгляда я понял что моя картинка из головы скоро станет реальностью.

    Этот взгляд был направлен на вершину клетки которая его окружала и Гарден взревел. Рёв возрастал с каждым движением Снуки наверх. Даже по прошествии стольких лет, это всё равно остаётся самым впечатляющим что я видел в жизни – мускулистый Снука стоящий голыми ступнями на вершине клетки, с лицом одетым в багровую маску освещаемый многочисленными лампами. Через мгновение всё закончилось но у меня в памяти это осталось живо до сих пор. Это стало определяющим моментом моей жизни – именно тогда без сомнений я понял чем хочу заниматься. Я хотел стать рестлером, но что важнее, я хотел заставлять людей чувствовать то что я сам только что почувствовал.

    Я вернулся в школу к 10 утра – 28 часов спустя после отъезда. Через неделю я говорил с родителями. «Ну как матч?» - спросил отец.
    Я начал отвираться, но оно того не стоило. «Матч был отличным, пап, но как ты узнал?»
    Мой отец засмеялся и сказал «Мы с мамой смотрели запись и увидели в третьем ряду нашего сына в красной фланелевой рубашке». Он поймал меня с поличным и теперь играл в Коломбо пытаясь выяснить детали преступления. «Ты ужасно спешил попрощаться с нами так что мы решили что ты где-то прячешься и тебя должен подобрать друг. Это так?»

    Я рассказал ему то что можно было с натяжкой назвать полу-правдой. Да я был будущим рестлером, ё-моё!. «Нет, пап, я точно сел тогда на автобус в Кортленд и на следующий день поехал туда автостопом».

  4. #4
    Indy Star Аватар для vladdrummer
    Регистрация
    18.07.2011
    Адрес
    Владиславль
    Сообщений
    105

    По умолчанию


    Глава 4





    В декабре 1983-го я знал что

    Хочу делать в своей жизни – я просто не знал с какой стороны к этому подобраться. Снежный зимний вечер незадолго до Рождества послужил мне неожиданным странным катализатором в моей рестлерской карьере.
    Я находился в баре под названием Туди и Малдунс в субботу вечером при помощи поддельных документов которые я приобрёл в Нью Йорке во время моего первого визита на матч Снука-Мурако в июне. В баре было 2 этажа – на первом играли рок-н-ролл, а на другом – танцевальную музыку. Как-то так выходило что наперекор моему хорошему вкусу я всегда оказывался в подвале слушая “It’s raining men” и пытался выглядеть круто. И у меня, к слову сказать, никогда это не получалось. Я тусовался со своими дружбанами, Джоном Хеннеси и Стивом МакКиернаном, моим соседом по комнате.

    Стив по началу был соседом Скотта Дарра, но Нома никогда не устравивало положение троечника, а его оценки падали до уровня таких, для которых не придумано столь низких цифр. Однажды друг по имени Дэн Хегерти (он же «Хэгс») появился и оба они сидели в депрессии примерно неделю. «Я клянусь», говорил мне тогда Стив в то время как мы заходили в класс, «что если я снова увижу Хэгса и Скотти Д. грустно сидящими над фотоальбомами и слушающими Бонни Тайлер, я закричу!».

    Через пару мгновений он открыл дверь и я услышал хриплый женский голос поющий «твоя любовь – как тень на мне» и следующие за ним крики.
    Ном на самом деле дошёл до ручки когда комбинация из проблем с женским полом и неудачной попытки попасть в бейсбольную команду ввели его в ступор. Частенько тогда я слышал стук в дверь за которым следовал взъерошенный Ном говорящий мне лишь слово «третью». Я сочувствовал Скотту и сразу протягивал ему третью сторону альбома «Стена» группы Пинк Флойд который был тогда нашим стандартным альбомом для депрессии и грусти.

    В школе мне было весело, однако этот вечер должен был стать особенно примечательным. По телевизору над баром была включена World Wrestling Federation и шёл матч за титул что было редкостью. На современной рестлинг-сцене все горячие матчи транслируют по телевидению, но тогда, в 83-м, World Wrestling Federation обычно снимала серию односторонних матчей. Так что я с воодушевлением наблюдал как Тони Атлас и Роки Джонсон, чей сын, Дуэйн, которому тогда было 11 и он стал самым эликтрифицирующим человеком в спортивных развлечениях, победили Диких Самоанцев и стали командными чемпионами World Wrestling Federation.

    Я бы утонул в свечении той славной смены поясов, но тот вечер сменил статус великолепного на исторический когда я увидел Кейти спускающуюся по лестнице. Блин, как мне нравилась Кейти! Она была красивой, она была весёлой, но что самое важное – мне было здорово просто быть рядом с ней.
    В то время меня можно было описать как застенчивого, неуверенного, плохо одетого парня со странностями который в то же время был вежлив, добр, весел, и подводя черту, всё таки не так плохо выглядел. Я был как алмаз который нуждался в огранке, но ёлки-палки, чтобы разглядеть это вам нужно было очень старательно смотреть. Мои неудачи с женщинами были просто легендарными. Не то чтобы я никому не нравился, просто я в своём выборе был чересчур амбициозен и мне не доставало изящества чтобы, так сказать, завершить сделку. Другими словами, у меня не было инстинкта убийцы и чувства чего стоит или не стоит говорить.

    Я провалился по полной во время первой недели в школе примерно в полуметре от того места где я находился тем декабрьским вечером. Горячая тёлка подошла ко мне и стала говорить в опасной близости дыша мне в ухо, что гарантировало мне моментальное одеревянение. Мои уши всегда были чувствительными и очень жаль что одного из них нет и содержимое мусорного бачка отделяет мою жену на тысячи миль от него. Клянусь, мама раньше промывала мне уши и оттуда вываливались штуки размером с бусину. В общем, через несколько минут эта горяче-кровная одеревянительница прильнула ко мне и проинформировала что «искала меня с тех пор как я стал новичком в школе». Я обдумал её комментарий, заглянул в ресурсы своего головного мозга и ответил ей что «Я вообще-то и сейчас новичёк». И всё, момент потерян – полностью, всё пропало. И горячее дыхание, и рука на плече,и девушка, и одеревянение. Всё пропало, всё пропало!

    Девушка по имени Эми, наверное, была вершиной моей нескладности. Это также было во время моей первой недели в школе, даже на второй день, когда наша группка людей с третьего этажа под названием Люди Фитцжеральд, была приглашена в комнату Билла Эстерли и Джона Хенеберри, которых мы по неосторожности прозвали Дремучими. Билл и Джон были второкурсниками из Болдвинсвилля, Нью Йорк, и хотели взять на себя социальную функцию чтобы помочь новеньким узнать друг друга лучше. За несколько минут я узнал лучше Эми и превосходное обаяние Фоли било через край.

    Эми была красивой и обладала фигурой от которой невозможно отвести глаза. Обычно я не люблю людей которые курят, но она с таким видом брала губами сигарету что у меня в глазах загорались искры а в штанах начиналось шевеление. Редкое сочетание сексуального голоса, изящного лица, качающихся мягких игрушек в её свитере и что-то вроде морально-лёгкого отношения заставило моё сердце биться как сумасшедшее, так что всё это привело нас в комнату Сью Кутц где мы оказались одни. Я думаю она почувствовала мою невинность так что она начала деликатно задавать вопросы издалека.

    «У тебя был раньше секс?» - промурлыкала она.
    «Нет», быстро выпалил я, « а у тебя?»
    Она улыбнулась и очень сексуально ответила «Много раз». Её опрос не закончился на этом. «А как насчёт орального секса – тебе такое делала женщина?»

    Она соблазнительно улыбалась в то время как я корчился на кровати Сью. Я слышал как друзья об этом говорили и видел как это делает Кей Паркер так что всё указывало на то что я хотел бы испытать это на себе.
    «Нет», ответил я, «А ты такое мужчине делала?»
    «О, да», последовал её ответ секси-кошечки.

    Я пошёл дальше, чувствуя что она в этом заинтересована. Да, я чувствовал что цыпочка готова. «И тебе нравится?». У меня хватило духа сказать это прищурив один глаз на манер Клинта Иствуда, чей постер висел у меня в общежитии.

    «Ещё как», вот так просто сказала она и прижалась ко мне положив руку на бедро при том что я мог заглянуть в разрез её блузки так что мне было позволено видеть то что мне казалось тогда райским видом. Её следующими словами были те которые я даже не надеялся услышать – «Можно тебя поцеловать?»

    Блин, это слишком хорошо чтобы быть правдой. Я на самом деле думал что это может быть мой билет в один конец из клуба «Д» где я засиделся с Крисом Уокером и Джоном Амбриа и в котором у меня было, похоже, почётное членство. Без сомнения, настал момент истины. Я прильнул к ней за чем последовал худший поцелуй в истории Кортленда, а может быть и всех семи регионов долины. Нет, нормальный был поцелуй, но губы я не разжал и мой язык не выбирался изо рта. Европейские футболисты целуют друг друга с большей страстью после того как забьют гол. Я облажался – помимо всех моих прикольных анекдотов и остатков летнего загара подкреплённого идеальной улыбкой, я просто был заморышем и она это видела. Так что, в многвение ока, она свалила. Ушла, ушла, совсем ушла.

    Вообще-то, Эми ответственна за самые мои прекрасные моменты страсти – жаль, конечно, что её не было рядом когда они происходили.




    Кети была совсем другой. Я её не ценил по степени растяжения моих штанов, больше по тому как весело мне было с ней общаться. Её глаза загорались и она буквально светилась когда мы говорили. Не имело значения что она была бывшей девушкой моего друга Кевина и что он бросил её как плохую привычку – я собирался её подобрать. Всё равно она была слишком хороша для Кевина. Я мог говорить с ней часами, что я и делал в тот судьбоносный вечер. Не имело значения и то что она была немнгого под шафе и что это «немного» практически не позволяло ей стоять на ногах. С этим я ей тоже должен был помочь. «Положись на меня», сказал я ей «Когда ты не сильна, я буду твоим другом, я помогу тебе двигаться дальше (это слова из известной песни “Lean on me” – прим. Пер). Позови меня, Кети, и я протяну тебе руку». Ну, может всё было сказано и другими словами, но я почти уверен что был в тот вечер офигенно романтичен.




    Центр Кортленда находился на склоне холма который вёл к университетскому кампусу. Общежитие Кети находилось прямо на вершине холма и я проводил её до дома в то время как снежинки мягко падали на нас. Без предупреждения её рука оказалась в моей и несмотря на зимний мороз я покрылся потом потому что, верите вы или нет, так далеко я ещё ни с кем не заходил. Но то что это была именно Кети успокаивало меня по тому что в конце концов это не была девушка которую я неуклюже попытаюсь обнять в конце прогулки – это была моя Кети, ё-моё, и в ней было всё что должно было быть в девушке.

    Когда мы дошли до её общежития мы проговорили ещё несколько минут. Я не собирался проскальзывать в её комнату по тому что был уверен что на такое в будущем у нас будет уйма времени. Я вспомнил о провале с Эми и решил хоть раз блеснуть романтичной стороной. «Можно я тебя поцелую на прощание, Кети?» - вежливо спросил я ирландскую красотку сверкнув неотразимой улыбкой. Она выглядела потрясно, даже в слегка нетрезвом состоянии. Она не ответила мне и вместо этого мягко притянула мою голову к своей. Я был в экстазе от получения столь нежного поцелуя в котором не было ни разъединённых губ ни действий языком но состоял из правильного давления губы-в-губы. Мне не с чем особо было сравнивать но похоже, это был идеальный поцелуй.

    На то время это был самый романтичный момент в моей жизни и даже сейчас он входит в десятку лучших. Я заглянул в её глаза и они улыбались, тогда я нежно потёр её замёрзшую щёку своими пальцами. «Спокойной ночи, Кети», сказал я мягким голосом, «С тобой было здорово».

    Она ответила словами которые похоронили моё сердце но при этом и запустили мою карьеру «Спокойной,…. ФРЭНК».

    В моей жизни как будто послышался скрежет иглы поцарапавшей пластинку в проигрывателе. Фрэнк? Этому должно быть объяснение. Может она думала что моё среднее имя, Френсис, означает что меня кратко зовут Френк? Да, это было бы логично. Ну да, моя задница была бы логичной! Реальность кусалась очень больно и была такова : девушка о которой я так возвышенно думал не знала моего имени. Мне было так хреново что я плёлся еле-еле домой все пол мили. Я смотрел на свою тень на здании Изобразительных Искусств и видел как мои волосы развеваются. Прожив жизнь с короткой причёской, делая нестильные ужасные спортивные стрижки и ирокез за который меня чуть не выгнали из дома, я хотел отрастить длинные волосы. Волосы которые развевались бы во время прыжка с верхнего каната или клетки – такие как у Суперфлая.

    Как и Суперфлай, я собирался сегодня летать. Мне всегда казалось что физическая боль вытесняет боль душевную и мне нужно было облегчение. А как будет «облегчение» по буквам ? «С-У-П-Е-Р-Ф-Л-А-Й». У меня был ритуал который у друзей стал большим хитом. Они наполняли комнату клубами детской присыпки (нашей версией сухого льда) под начальные аккорды “Diary of a Workingman” группы Blackfoot. В то время как темп ускорялся, я готовился, а затем прыгал плашмя с кровати в то время когда Рики Медлок выдавал в песне свой высокий крик. Я надеялся что этот ритуал заставит меня забыть об инциденте с Кети, хотябы ненадолго.
    Я зашёл в комнату и Стив МакКиернан уже был там. «Как дела, Митч?», спросил он ободряюще. Он всегда нарочно называл меня неправильным именем в честь парня по имени Брюс Шенкель который никак не мог произнести моё имя нормально. Я не понимаю – неужели «Мик» - имя которое так сложно запомнить? В общем, не буду углубляться в детали, я просто сказал Стиву достать присыпку и приготовить альбом Blackfoot по тому что я готов к полёту. После прыжка от которого у меня выбило всё дыхание из грудной клетки, заболели рёбра и заставило пару алкашей зашедших потусить с Биллом и Динглом зааплодировать мне, я был готов выговориться.
    Я изложил трагическую историю Стиву который не знал провала с тёлками. Стив был королём барного трёпа и однажды уболтал девушку зайти к нему в комнату, так что дело было в шляпе. У него был припасён убойный трюк как перейти к делу при помощи…. Гитары. Он держал эту хреновину на самом видном месте так что девушки всегда просили его что нибудь сыграть, и от момента бренчания он всегда переходил к обжиманию. Так что когда я слышал звуки струн то понимал что спать мне сегодня придётся в другом месте.

    «И что ты собираешься со всем этим делать, Митч?», спросил он без тени сочувствия в голосе к тому через что я тогда проходил. Я решил справиться с этим также как я справлялся со всеми важными событиями в жизни. «Доставай фотоаппарат, Стив, давай всё заснимем». Мне подарили Cannon AE1 на прошлое Рождество и я его всегда с собой носил. Как и в случае с ухом в Германии, я хотел визуального доказательства важных событий моей жизни.

    И вот он я, несчастный, стоял перед камерой в своей красной фланелевой рубашке которую я не снимал с восьмого класса. Тогда рубашка была мне велика и я помню как вынимал из неё перья и пускал их по воздуху на уроках социологии. В то время как остальные 13-летние подростки изучали Боша, я старался дуть изо всех сил чтобы пёрышко оставалось в воздухе. Наконец, когда пёрышко отлетало от меня и я тянулся за ним чтобы дунуть ещё раз, мой стул падал и вместе с ним падал и я на холодный бетонный пол в то время как весь класс смеялся надо мной. За этим наблюдали все.
    Красная фланелевая рубашка была выбрана мною во время знаменитого матча в колючей проволоке против Эдди Гилберта в 1991-м. Также она стала причиной того что одна девушка разлюбила меня чуть раньше в том году. «Он ничего», сказала она Лизе Сероун, своей подруге по Вард Мелвиллю, «но он вообще хоть когда-нибудь меняет свою рубашку?». Ответ был «Не очень часто». Она была мне не просто рубашкой, но и пиджаком, моим пуленепробиваемым жилетом и другом. Мне всё же пришлось перестать её носить в 1996-м перед матчем в колючей проволоке в ECW по тому что я из неё вырос. Эта рубашка видела и лучшие и худшие времена – она была в MSG и видела Снуку прыгающего с верха клетки и она видела как топтали мои чувства. Другой такой рубашки не будет.

    «Стив, у меня идея – давай снимем фото-историю»

    Стив смотрел на меня с непониманием. «О чём ещё, чудило?», хотел он знать.
    «О том что было сегодня», ответил я. Прыжок об пол сильно меня припечатал и я не хотел ныть о своих проблемах, а хотел с ними справиться. «Будет круто, Стив, мы снимем то что у меня разбито сердце, попытку суицида, спасение и восстановление. Что думаешь?»

    «Я думаю – ты чудик», ответил Стив.




    Первый кадр был прост – поникший Фоли заходит в комнату и подпись гласит «Мик зашёл в комнату после того как Кети назвала его Френком. Это определённо худший момент в его молодой жизни».




    Второй кадр показывал меня собиравшегося выпрыгнуть из окна с описанием : «Стив МакКиернан, сосед Мика, пытался его урезонить, но без успеха и Мик решил выпрыгнуть из окна».




    Третий кадр гласил «Фоли исчез в январском воздухе оставив МакКиернана стоять в безмолвии и держать один из ботинков выпрыгнувшевого друга».




    Четвёртый кадр был и так понятен : «Разбитый Фоли лежал у подножья холма – лишь оболочка того кем он раньше был. И что ещё хуже – снаружи холодно, а ведь на нём только один ботинок».




    В пятой сцене меня несли в комнату. Ничего не придумав лучше, мне размазали по лицу виноградное желе чтоб у меня был окровавленный вид. Описание было : «Макиернан прибёг к помощи Билла Эстерли который, поигрывая мышцами, нёс Мика по лестнице».




    Последний кадр совсем идиотский – я лежу в коматозном состоянии, Стив держит меня за руку а Эстерли без рубашки читает прощальную речь. Вокруг меня висят постеры – Джимми Снука, Кенди Лавинг (Плеймейт 25-летнего юбилея Плейбоя) и американский флаг. Описание выдавало не менее идиотскую речь : «Не зная, вернётся ли их друг в сознание, друзья решили собраться чтобы показать братскую сплочённость и веру».

    Фотографии мгновенно стали хитом внутри моего узкого круга друзей. «Фото – это хорошо, но из этого нужно сделать фильм», думал я, и мы начали снимать «Легенду Фрэнка Фоли» на 8-мм плёнку. Думаю, я показываю сейчас насколько я устарел когда говорю о 8-мм плёнках но видеомагнитофоны были явлением достаточно новым в 1983-м, а видеокамер тогда ещё не существовало. Так что мы взяли у знакомых 8-мм камеру и в январе 1984-го решили запечатлеть события декабря 1983-го для потомства.

    Древняя камера требовала сильный источник света и свечение привлекло толпу в проёме 317-й которой было интересно что у нас происходит. Их манили клубы детской присыпки, крик Рики Мэдлока и 100-килограмовый чудик в старой красной фланелевой рубашке прыгающий с кровати на плюшевого мишку. Никто не подозревал что перед этим я набрал в рот красного пищевого красителя и после прыжка выплюнул его наружу. Снова у меня выбило весь дух, но даже в таком состоянии я услышал женский крик «Это самое омерзительное что я видела в жизни!». Я живо помню свои мысли тогда : «Надо бы мне услышать побольше отзывов».

    К сожалению, съёмки сорвались, древняя камера сломалась и я остался в комнате которую надо было убирать после красного красителя с рулоном бесполезной восьмимиллиметровки и желанием вызвать отвращение у как можно большего количества людей. «Эй, может если они меня не любят то будут ненавидеть» - думал я тогда. Звучит как фраза от серийного убийцы, да ? Месяцы проходили, но я не мог избавиться от истории застрявшей у меня в голове. Я больше не смог добиться магии того снежного вечера, разве что годом позже я получил её подтверждение что я ей «типа» нравился. До сего дня я не уверен, понимала ли она какое влияние она оказала на мою карьеру.

    Я вернулся домой из школы летом того года и решил что съёмки «Легенды Френка Фоли» станут моим приоритетом. За несколько дней мы взяли в прокат видеокамеру и наснимали 30 минут отвратительной актёрской игры, плохих шуток и ещё худшего рестлинга. Большинство людей знакомо со вторым фильмом который мы сняли под названием «Возлюбленный», но Дьюд Лав впервые появился именно в этом фиаско. Бьюсь об заклад что интернет-фаны нашли этот кусок истории где Дьюд в течении 3-х минут позирует в поясе для бодибилдеров покрытом фольгой с буквами “WWF”. Хотите верьте, хотите нет, но в 100 кг Дьюд выглядел неплохо.

    Дьюд Лав был плодом моей фантазии о том как должен выглядеть мужчина. Никогда я не думал о том что фрик вроде Мэнкайнда или чудик вроде Кактус Джека возьмут над ним верх. Дьюд был тем кем Мик Фоли никогда не был – богатым, успешным и получающим больше задниц чем туалетное сиденье.
    В июне 1984-го Дьюд отличался от того Дьюда который попал в World Westling Federation в 1997-м. Он не был живчиком – он скорее был расслабленным котом. Вообще-то, его интервью были впечатляющими когда он говорил о своём кручёном суплексе и протеиновом коктейле под названием «любовное зелье». Я чувствовал себя другим парнем когда одевал ансамбль Дьюда состоявший из длинного коричневого парика, оранжевой банданы, зеркальных очков и верха от пижамы. По какой-то неведомой причине, круче верха от пижамы для меня ничего не было. Очень часто я выходил с друзьями куда-то одетый как Дьюд. Результаты были впечатляющими и девчёнки на самом деле клевали на крутого Дьюда. Я также был мастером танцпола когда выходил как чемпион просто по тому что как Дьюд, я знал секрет хорошего танцора – ничего не делать. Я выходил туда, еле двигал мускулом, кивал головой, щёлкал пальцами и смотрелся круто делая это. К сожалению, подо всем этим скрывался всё тот же Мик Фоли который приложился так позорно к губам Эми и когда дело дошло до завершения я был далёк от постельделики.

    Больше чем о чём-либо ином, «Легенда Френка Фоли» была о рестлинге. После того как Кети, которую играла моя знакомая Дайана Бентли, назвала меня Френком, я, пользуясь креативным контролем над фильмом, поехал домой вместо того чтобы пойти пешком в общежитие. Там меня ждала пара матрасов и пустых коробок по центру где лежал мой оппонент, Крис П. Леттьюс. Думаю что это именно из-за Криса я ненавидел остроумные имена в рестлинге вроде Айсака Янкема, дантиста из Кариес-тура, Иллинойс. Чтобы добавить драматизма, Дэнни Цукер комментировал экшн в то время как я провёл суплекс, пайлдрайвер, бадислэм и элбоу-дроп на безжизненной кукле на холодном бетоне.

    Я положил Криса П. на матрасы и открыл дверь гаража в то время как Дэнни захлёбывался в комментариях. «О, Он собрался прибраться в доме, Дьюд прибирается в доме!», кричал мой тощий еврейский друг в то время как я вышел с пылесосом. Затем я вытащил лестницу рядом с баскетбольной стойкой у которой я провёл много часов доказывая теорию что «белые не умеют прыгать». Со всей грациозностью африканского слона я покорял лестницу прервавшись лишь на мгновение чтобы выдавить из пузырька красный пищевой краситель. Наконец, я оказался на верху. «Посмотрите на Фоли – он должно быть метрах в 7-10 над землёй», кричал Цукер глядя на меня стоящего на трёхметровой лестнице. Интересно, сработало бы такое еслиб я нанял Цукера комментировать мою половую жизнь – «Посмотрите на пенис Фоли – он должно быть около 35-40 см в длину и похоже что столько же в диаметре!».

    Вдохнув поглубже, я оценил ситуацию, показал знак Снуки «Я вас люблю» и взмыл в небо. Через секунду я с триумфом скатился с платформы приземления и Крис П. стал историей. По подбородку текла «кровь» и я пророчески сказал «Знаете кто я? Вы смотрите на толстого Мика Фоли. Запомни это, Винс МакМэн, запомни!». После матча «толстый Мик Фоли» решил что его жизнь не стоит того чтобы жить и решил закончить её выпрыгнув из окна. Его друзья попытались вернуть его к жизни и он очнулся как крутой и талантливый Дьюд Лав.

    Прошло 6 месяцев и я всё равно был одержим мыслью стать Дьюд Лавом. Несмотря на то что я пошёл в школу где у девчёнок было столько же сопротивления сексу сколько было у армии Швейцарии сопротивления полномасштабному вторжению, я всё равно не мог перещёлкнуть тумблер. Я поцеловал однажды выпускницу но позже узнал что она была в хлам и ничего не помнила. Я был близок к получению оральных ласк но и там облажался. Какого хрена?

    В тот момент моей жизни я был полностью поглощён рестлингом и не воспринимал повседневные вещи нормально, называя их терминами матча в рестлинге. Я жил в месте под названием Башни состоявшем из двух комнат со спальнями которые я делил со Стивом, Джоном Хеннеси и парнем по имени Мак. Однажды Мак привёл пьяную девчёнку к себе в комнату и в ней я увидел не лёгкую цель для сексуального высвобождения, а лёгкую цель для дропа локтём со стола (нет, я не провёл дроп, но поверьте, хотелось очень).
    Однажды между Башнями и центром города проводилась вечеринка. Обычно я не сильно напивался, но когда это случалось, я делал это правильно. Я делал это в жизни всего раз двадцать во время моего недолгого пребывания в Кортленде что стало чем-то вроде личного рекорда, и каждый раз это было что-то. Из этих 20 раз в 15-и случаях меня рвало. В тот вечер я жёг напалмом и болтая то с теми то с теми незаметно для самого себя вышел из дома. Через 20 минут Боб Спеф, бывший героем для меня, Джона и Стива из-за своих интереснейших сексуальных приключений которые он любил приукрашивать жестами, увидел как я стою перед лужайкой и смотрю на крышу. Я услышал «Что ты делаешь, Мик?» что вывело меня из состояния ступора. Я ответил «О, да ничего, Спефи. Просто думаю».

    «И о чём же?», спросил он с оттенком серьёзности в голосе который обычно был весёлым.

    «А, да ни о чём особенно», соврал я, что он сразу же и почувствовал.

    «Да ладно, Мик», вытягивал он из меня, «Ты тут как будто в трансе стоял».

    «Ну», начал я медленно, понимая сквозь пьяный бред всю странность того что я придумал «Мне тут стало интересно, если я прыгну с крыши (которая была добрых 5 метров высотой), как ты думаешь, мусорный бак смягчит падение?».

    Он посмотрел на меня странным, но ободряющим взглядом, и сказал «Пойдём-ка я тебе пива налью».

    Я не слышал и не видел Боба который называл секс словом «борделить» 12 лет пока мой старый сосед по общежитию Стив не сказал что Боб хотел чтоб я выступил перед его классом в школе. Еслиб я согласился – мне бы пришлось спеть ему серенаду которую я написал на мотив джингла Нью Йорк Янкиз. Можете подпевать.


    «Спефи». Автор М. Фоли


    Спефи, все знают и любят Боба Спефи,
    Божественен он в перчатках для лакросса, друг мой Спефи.
    По буквам : С-П-Е-Ф-хей!
    Спефи – всё чему он нас учил
    Спефи – сколько он бухла налил
    Боб Спефи – после того как он кого-то отборделил
    Эй, Спефи – буду помнить тебя всегда.
    За бухло, за борделенье, за шутки и смех и больше всего – за дружбу.
    Спефи,
    Такой вот Спефи


    Песня была написана в шутку и мне необходимо было держать язык за зубами когда я был пьян или иначе наружу выходила моя чувствительная сторона. Я был жутко весёлым парнем, особенно когда наткнулся на Кети после того как накачался шестью порциями Джека Дэниелса в течении часа в то время как она стояла держа за руку (хотите верьте-хотите нет) Кевина. (Это случилось через 9 месяцев после инцидента под названием «Френк»). Да, они снова были вместе, по крайней мере, на несколько дней, что не остановило меня от рассказа про «Легенду Френка Фоли» и Дьюд Лава и как то что она разбила мне сердце сделает меня однажды звездой. Она была всё также прекрасна и также светилась, но, сказать по правде, как-то испуганно светилась – как будто боялась что если не будет такой лучезарной – я спрыгну с барной стойки на неё с дропом локтя. Я бы не стал так делать, но еслиб и стал – то в лучших традициях Фоли принял бы большую часть боли на себя.

    Помню как непривычно мне было наблюдать как они идут по холму. Не грустных, скорее безэмоциональных. Ну что могло быть в Кевине такого чего нет у меня? Я постоянно травил байки, я был весёлым пьянчужкой, я был парнем при виде которого она светилась, даже если и испуганно, я был повелителем баскетбольного кольца, разве не так? Да в конце концов, у неё был шанс перепиха с Дьюд Лавом и она отказалась от этого ради кого? Кевина?

    Позже тем вечером, несмотря на все мои усилия, я позволил чувствительному пьяному Мику одержать верх. Я залез в кошелёк и хоть и пытался этому сопротивляться, но всё же достал его. Нет, не презерватив, хотя я всегда с собой носил один, на всякий случай. Однажды, летом 1988-го на Карибском острове Доминики, я попытался им воспользоваться, но эта хреновина оказалась слишком старой и в буквальном смысле рассыпалась у меня в руках. Не знал что латекс может рассыпаться. То что я достал оказалось листком со словами песни группы Kinks “The way love used to be” и когда я показал его моей подруге Джоанн Адамс я увидел как буквально улетучивается в её глазах уважение ко мне. Всем тёлкам нравится чувствительность в меру, но “The way love used to be” – это, видимо, чересчур. Через 6 дней, кстати говоря, мы должны будем остановиться с женой и детьми недалеко от дома Джоанн Адамс по дороге в деревню Санты в Нью Гемпшире. Интересно, увидит ли она во мне, лишившемся зубов и уха, получившем множество шрамов от колючей проволоки и набравшем 35 кг, тогоже убитого несчастной любовью неудачника показавшего ей сопливую песню.

    Надвигалось Рождество 1984-го и я был в курсе того что Мик Фоли упустил мяч. Но Дьюд подобрал мяч и бежал с ним вместо него.

    «Возлюбленный» был снят в течении 3-х дней с 11-го по 13-е января 1985-го. Помимо того что фильм стал «историческим» благодаря известному прыжку с крыши который потом показывали в миллионах передач WWF, он вышел одних из лучших на моей памяти. Мы с друзьями просто отрывались. Друзья не знали текста так что мы его приклеили к рестлинг-журналам и даже не смотря на это, их игра была настолько жалкой что на их фоне Пит Гез смотрелся бы Лоуренсом Оливером.

    Моих родителей не было дома несколько дней что означало что я могу дать своей креативности свободу, чем я и не замедлил воспользоваться. Как я говорил ранее, я не сильно любил выпить, но если вам хочется увидеть пьяного Мика Фоли, «Возлюбленный» предоставит вам эту возможность. За исключением известного всем «бэкъярдерского матча» я там везде в дрова.
    «Возлюбленный» был повторением фильма про Френка Фоли с добавленными сюжетными поворотами и куда лучшим техническим исполнением. Он всё равно был отстоем и я никогда не позволял жене посмотреть его, и когда годы спустя World Wrestling Federation захотела выложить Дьюда на tube, я дал им доступ лишь к сценам рестлинга. Когда дело касается «Возлюбленного» - мне приятно думать что у него была ограниченная аудитория из пяти человек.

    Фильм начинался с того как Дэнни Цукер шёл держа за руку мою знакомую Фелис, садился за столик для пикника где её слова были приклеены к дровам для костра и просил её руки. Гримом Дэнни служили гротескные очки с большим носом, пушистыми бровями и усами, но даже они не могли скрыть его боль когда она отвечала ему «Нет, Дэнни, я не выйду за тебя по тому что ты от меня что-то скрываешь.»

    «Ну ладно, Фелис», отвечал Цук, «Думаю я начну с самого начала.» На этом сцена уходит в фейд-аут под романтическую музыку и начинается странная сага о Дьюд Лаве.

    Мик Фоли – мой персонаж в начале, терзаемая душа пытающаяся пережить неудачную попытку самоубийства. Как большинство выживших при суициде и неправильном назывании имени женщиной мечты, Мик стал человеком без амбиций и сидел среди обеспокоенных друзей поедая солёные снеки. «Почему бы тебе не вернуться к занятиям рестлингом?», предложил Джон МакНалти.

    На мгновение лицо Мика просветлело и он спросил «Ты думаешь?»

    «Конечно», ответил Джон, «Ты побеждал почти в 50% своих матчей и фанатам нравится твой чистый стиль и спортивный дух».

    Мик заинтересован но у него остались сомнения. «Но все ведь знают что я пытался покончить с собой. Если я попытаюсь бороться, меня встретят смехом».

    «Тогда надень маску», предложил Кортланд.

    «Да», быстро ответил Мик, «Но как мне себя назвать? Мне нужно крутое имя».
    В этот момет друзья выпалили кучу имён, но он их все отверг. Наконец Скотт, который в настоящей жизни любил спорить по поводу и без повода, с важным видом сказал «Хватит, Мик, тебе бы только ввязаться в дебаты»
    В этот момент у Мика как будто загорается лампочка в голове. «Дебаты, Дебаты, вот оно!», с триумфом закричал он. «Я буду .. Маскированным Дебатором».

    Круто, да? И не удивляйтесь когда увидите в ближайшее время в WWF «Маскированного Дебатора», это гиммик который может заработать миллионы!

    К сожалению, дела у Дебатора пошли не очень. Он был одет в синюю рубашку для поло, лыжную шапочку Балтимор Ориолз чтобы скрыть мои волосы и сверкающую маску которую носила Джули Ньюмар в роли Женщины-Кошки в сериале про Бетмена. Интересно, смотрит ли Джули рестлинг по тому что, блин, я бы так хотел… не берите в голову – нам не стоит углубляться в мою привязанность к звёздам ситкомов 70-х и мою теорию что я бы мог им легко вдуть по тому что им уже за 60, а я выступаю по ТВ. Мне жена даже дала официальное разрешение впердолить Барбаре Эден если представится возможность.

    Дебатор немного пришёл в уныние когда его рассказ о вреде наркотиков привёл к акту неуважения. «Блин, Скотт, ничего не изменилось, меня всё равно не уважают», сказал рассерженный Мик и добавил «Мне надоело что со мной обращаются как с собакой – дайте мне поесть».

    «Хочешь сахарную косточку, Мик?», ответил Скотт, а затем заставил бедного Дебатора служить, лежать, подавать голос и лакать воду из миски на полу прежде чем дать ему заветную хрустящую собачью еду.

    «Есть один человек который сможет мне помочь», заключил отвлечённый Дебатор и открыл жёлтые страницы на Великом Ящере рестлинга.
    В следующей сцене, Дебатор подходит к двери Ящера которая странным образом находилась прямо рядом с дверью в гостиную Фоли и на заднем плане висели фото Мика и Джека Фоли. Дебатор сразу бросился в ноги Ящеру который словесно и физически раскритиковал его но заметил что видит в Мике «глаз тигра» и согласился взять его под своё крыло. Вначале Ящер (на самом деле это был Дэн Цукер без гротескных очков) сорвал с него «красный описанный ковёр» и сказал «вот, одень верх от пижамы».

    Действие перемещается к друзьям Мика, читающим журналы о рестлинге, которые начали беспокоиться – куда это запропастился их друг и заметившие что «этой крысы, Цука, тоже нет здесь». Внезапно появился Дьюд. Он зашёл в здание со своим менеджером, Великим Ящером рестлинга. Дьюд хорошо смотрелся в парике, верхе от пижамы, бандане, длинных трусах поверх которых одеты шорты и массивных ботинках. Также у него была козлиная бородка. (Чтобы показать кинематографическую гениальность, сцены с Дьюдом были сняты первыми, а потом снимали гладко-выбритых Дебатора и Фоли). Ящер смотрелся изысканно в новогодней шляпе вокруг которой было намотано покрывало.

    Вместе смертельная парочка оскорбила читающих журнал о рестлинге на котором была подсказка для Тима Голдштейна со словами «Ты кто такой?».
    После нескольких пьяных нечленораздельных фраз я наконец смог выдавить «Дьюд Лав»

    «Так ты Дьюд Лав?» - сказал Тим, «мастер крутящегося суплекса, человек терроризировавший средний запад последние 4 месяца?» (держите в голове то что раньше рестлинг делился на множество территорий и не был разделён между 2мя национальными гигантами).

    Дьюд выдал тираду закончившуюся словами «Мы здесь ради одной и лишь одной причины : славы, чести, богатства; чтобы разрушать, крушить и забрать пояс World Wrestling Federation – 5 кг золота с жирной талии Ишмалы, гиганта из Пуэрто-Рико.»

    Затем видео уходит на музыкальную нарезку в которой содержится неплохая история где Дьюд взбирается по лестнице славы в World Wrestling Federation. Интервью, раздевалка, матчи которые проходили в снегу рядом с большой сосной росшей в моём дворе и наконец, Дьюд с разбитой головой забирает золото у Ишмалы. Думаю что величайшим достижением «Возлюбленного» было заставить настоящего Ишмалу Лозаду ростом 172 см и весом 130 кг бороться в нижнем белье при минус восьми градусах. Должен также упомянуть то что мы в отличие от большинства современных бэкъярдеров которые бездумно лупят друг друга не травмировали никого во время съёмок рестлинг-связок. Множество фейк-панчей и оставшийся у Дьюда до сих пор «тычёк ладонью в лоб».

    К сожалению, успех Дьюду лишь привиделся и он снова стоял в гостиной наполненной тусовщиками листающими рестлинг-периодику. Дьюд опрокинул в себя немного выпивки и показал всем тот же пояс из фольги который он одевал в «Френк Фоли». Дьюд – крутой и злой решает во что бы то ни было разрушить жизнь Джона Имбриани когда узнаёт что «Имбрио помолвлен с той красивой ирландкой».

    «Внатуре?» - спросил Дьюд.

    «В комендатуре» - последовал ответ. Затем Ящер предложил Дьюду сотню если тот уведёт бедную подругу Имбрио.

    «Как ты сможешь так поступать с ним» - вскричал МакНаджет, даже вскочив с дивана но всё ещё держа перед собою раскрытый журнал. «Ты всегда его недолюбливал».

    «Да, это правда», ответил Ящер. «Я даже написал о нём стишок». Затем Цук прочёл то что я написал двумя годами ранее. Думаю, Джон тогда был для меня Элом Сноу того времени и уверен что ему понравится прочитать это в книге.


    «Об Имбро». Автор Мик Фоли

    Однажды гуляя услышал случайно
    Двух тёлок в саду разговор
    О том что у нашего друга, Джо Имбриани
    Не внешность, а полный позор
    О том что в штанах у него есть салями
    Размером как ноготок,
    О том что он щупленький и итальянец,
    Что мерзок он и урод.

    Я им не поверил и сразу проверил,
    Взглянув на него свысока,
    И вот ведь бывает что даже стоячий
    Точь-Точь у бедняги в размер ноготка.



    На этих словах 160-сантиметровый 90-килограмовый Имбро спрыгнул с дивана. Будучи бывшим бегуном он обладал телом напоминавшим бывшего рестлера Ивана Путски. Как и Путски, Имбро попробовал поднять Ящера на «Польский Молот», но 60-килограмовому Ящеру удалось вырваться из ужасно выглядящего молота и послать Имбро на пол серией локтей в голову. Во время того как он обрабатывал оглушённого Имбро, Дьюд выдал «Если правильно раскинешь карты – проведёшь с Дьюдом всю ночь» и ушёл с девушкой бедного итальянца.

    В трагической развязке Имбро, в реальности сам не свой до нездоровой пищи, был найден в постели (на диване Фоли) засыпанный кучей Динг-Донгов, Фрито и всевозможных конфет которые передал ему во сне Дьюд во время исполнения трогательной баллады «Эй, Имбро».


    «Эй, Имбро». Автор М. Фоли

    Эй, Имбро, съешь шоколадку
    И пирог попробуй – так сладко.
    Забудь о том что ты коротышка, маленький Гвидо,
    Съешь лучше целую пачку Фрито.
    Запей всё это газировкой
    Ведь думать о весе в наше время неловко.
    Эй, Имбро, ты был полный осёл
    Что Дьюд Лав у тебя тёлку увёл.
    Эй, Имбро, выпей баночку содовой (тут я забыл слова и выдал абсолютно нечленораздельную импровизацию)
    Твой папа стар как Винни Виноза,
    О да, эй, Имбро, о да, эй, Имбро


    Под эту песню Имбро протянули ужасные снэки которые привели к трагедии. Скотт Дарра первым его обнаружил и моментально заметил линии из белого порошка на зеркале которое лежало на полу. Попробовав его, его опасения подтвердились. «О нет, Имбро снова подсел на сахар!», закричал он, «вызывайте скорую».

    Дальше показывают взъерошенного Дьюда, видимо после ночи эротических удовольствий, одетого также как и до этого, в зеркальных солнцезащитных очках. Он включает радио и сразу же слышит новости о том что его маленьких друг погиб. Сцена уходит в фейд-аут показывая как раздавленный виной Дьюд рыдает уткнув лицо в руки.

    Дьюд собирает пресс-конференцию (к этому моменту он выбрит начисто по тому что сцену развязки с рестлингом снимали в начале), признаёт свои ошибки и посвещает свой большой «Бэкъярд матч» памяти Имбро. Отдавая дань легендарным бессмысленным интервью Джимми Снуки, я позволил себе слово-в-слово его процитировать : «Я могу там сломать себе кость и я говорю о любой части кости».

    Настало время судьбоносного матча который проходил на заднем дворе Цука и проезжавшие мимо машины бибикали нам в то холодное январское утро. Великий Ящер комментировал экшн вместе со Стивом Зангре и Ящер записал для этого на бумажке около тридцати рестлинг-клише чтобы использовать их в матче. Моим оппонентом был младший брат Дэнни, Тедди, который использовал псевдоним Большой Дик Цук с самым разрушительным финишером в рестлинге под названием «содомия». «Добро пожаловать на бэкъярд-матч», начал пивной рефери Скотт Дарра, «Правила таковы : правил нет!». С этого матч начался и Дьюд ответил на пощёчину Большого Дика чередой очень фальшивых ударов заканчивавшихся смертельным ударом ладонью. Всё шло хорошо для Дьюда пока морозный воздух Восточного Сетакета не прорезал крик «Дьюд Лав, ты отстой». Зангре проинформировал зрителя «О-о, это Ишмала кричит!». И правда, бывший чемпион пришёл на задний дворик к Цукеру и теперь внимание Дьюда переключилось на жирного ублюдка и Большой Дик воспользовавшись моментом ударил меня битой для вайфлболла по голове. Со всей дури. Для того чтобы Дьюд достал «кровь» из банки для арахисового масла, Тед должен был ходить и красоваться со своей битой чтобы камера отвлеклась от Дьюда на него. Но он об этом забыл, так что комментарий Ящера «Смотрите на Цука как он выделывается со своей битой. Тед, тебе надо выделываться с битой. А вот он и выделывается с битой. Он показывает всем что он – номер один» звучал слегка подозрительно.




    Когда камера вернулась к Дьюду, он был «весь в крови». Тогда Большой Дик схватил меня приёмом который Ящер описал как «большой захват за яйца». «О да, он ими наполнил руку», с видом знатока добавил Зангре. Несмотря на сотрясение тестикул, Дьюд сохранял самообладание и попробовал кровь текущую по его лицу. Видимо, почувствовав её вкус у него сразу прошла боль в паху. Я ударил противника остановив кулак в полуметре от его лица и у меня начался камбек интенсивностью не хуже чем у Рики Стимбота.

    Используя скрытую до того момента силу, Дьюд ответил противнику спиноломом после которого Большой Дик остался лежать в муках. За камерой кто-то сломал ветку после чего Зангре закричал «ох, вы слышали как треснул его позвоночник?». Несмотря на струящуюся жидкость смеси кукурузного сиропа и пищевого красителя, Дьюд всё же превозмог себя и дотащил безжизненное тело Цука на площадку устланную матрасами и картонными коробками наваленными прямо перед домом Цукера.

    «Вы только посмотрите!», закричал Ящер. «Сколько мужества, чести и достоинства!». Затем Дьюд вытащил лестницу и начал медленно карабкаться наверх в то время как камера показывала Большого Дика лежащего на матрасах. «Посмотрите на Цукера, он весь в крови.. Это… ээ.. вендетта!», кричал Ящер подыскивая клише которое он ещё не использовал. Но Большой Дик совсем не истекал кровью, а вот Дьюд собирался.. снова.
    «Посмотрите на Фоли, он должно быть метрах в 20 над землёй», сделал драматичное заявление Ящер в своей заявке на самое крупное преувеличение в истории спортивных развлечений. «Сегодня он умрёт!». На этих словах Дьюд спрыгнул с крыши дома Цукера 1878-го года постройки с высоты реальных четырёх метров. Прыгнул я безо всякого страха. И то что Большой Дик откатился чтобы избежать страшных последствий не испортило красоты прыжка.

    Дьюд приходил в себя после падения и Большой Дик накрыл чемпиона после чего рефери Скотту Дарра пришлось на время отложить пиво чтобы отсчитать до трёх. Чемпионство сменило своего обладателя, но он со мной не закончил. В одно мгновение он наклонил Дьюда, снял свои шорты и надругался над бывшим чемпионом движением бёдер. «О, это «содомия»!! Дьюда только что содомировали», кричал возбуждённый Ящер в то время как Дьюд катался по земле в агонии от приёма доселе неизвестного рестлингу. Благодаря магии неуклюжего редактирования и протёкшей банки, «кровь» сочилась по ансамблю из длинных серых трусов и шорт Дьюда.
    Как и у большинства жертв непрошенного анального вторжения, 50% боли Дьюда была в голове и к его стыду, он побежал через лес в то время как Ящер бежал за ним и кричал «Дьюд, Дьюд, вернись», а мои друзья в истерике катались по земле.

    Во время фейд-аута можно услышать в конце голос Эда Фучса «Ну и отстой».
    «Ты о чём?», спросил я его. «Мне показалось что всё прошло здорово».
    «Да», ответил Фучс, «Но ты слишком быстро прыгнул, я этого не понял».
    «Слишком быстро?», заныл я. «Я тебе сказал отдалить зум как только я покажу знак Снуки».

    «Ну извини», попросил прощения Эд и добавил «Хочешь посмотреть?». Конечно, вместо красивого прыжка было сплошное размытие и через несколько минут я снова оказался на крыше Цукера, но в этот момент моё очко, над которым недавно надругались, заиграло.

    Да, это правда, Дьюд по крупному трусил. Крыша казалась куда выше, площадка для приземления меньше и я уже не ожидал в этот раз мягкой посадки. Коробки на которые я упал в первый раз были смяты и абсолютно бесполезны. Наконец я собрался и прыгнул, но это было далеко от того красивого прыжка в первый раз. Я не подпрыгнул вверх. Но по крайней мере, его удалось снять. Жаль что в World Wrestling Federation не увидели первого прыжка и большинство в интернете думает что пятно на шортах – от того что я обосрался от страха а не кровавые следы от проникновения пиписьки.
    В следующей душещипательной сцене Дэн и Фелис сидят за столом для пикника и обсуждают произошедшее. «Я вот не понимаю», начала Фелис. «Из того что ты мне рассказал я сделала вывод что ты с Миком никогда не были близкими друзьями, а когда появился Дьюд Лав, я думала что ты уехал в Эфиопию учить женщин исскуству минета. Отчего же ты тогда расстроен?».
    «Из-за того, Фелис», ответил Дэн снимая гротескные очки, «Что я – Великий Ящер рестилнга».

    Фелис шокирована столь неожиданным откровением и придя в себя, заявляет «Да, Дэнни, теперь я понимаю, и теперь я согласна выйти за тебя замуж. Но я должна кое-что знать. Что случилось с Дьюд Лавом?»
    Дэн немного задумался вспоминая о своём обесчещенном в противоестественной форме товарище и с грустью сказал «Не знаю, но что бы с ним не случилось, я уверен что он психологически раздавлен и никогда уже не будет заниматься рестингом снова. Ладно, Фелис, пойдём».

    И под музыку из «Офицер и Джентльмен» они уходят. Нет не под песню «Up where we belong» которая была радио-хитом а под ту мелодию со скрипкой которая играла когда камера снимала маленькие сиськи Дебры Вингер в тот момент когда она прыгала на Ричарде Гире. В это время камера показала Дьюда без рубашки стоящего на дереве метрах в 10 над землёй. Затем картина уходит в чёрный цвет под музыку Jethro Tull “Elegy” которую я считаю красивейшей музыкальной композицией на Земле.

    Фильм вышел странным и несмотря на плохие шутки, плохой рестлинг и ужасную игру, он оказался довольно трогательным и я видел как люди (без шуток) едва сдерживали слёзы во время просмотра. Я так же слышал что в интернете за него предложили 2000 долларов, т.к. в сети можно увидеть только нарезку которая была по ТВ. Я искренне надеюсь что он не просочится в массы по тому что это – особенная память и мы смотрим его собираясь с друзьями раз в несколько лет и знаем что это – что-то сокровенное. Если «Возлюбленный» всё же будет опубликован то я найду Великого Ящера и заставлю его заплатить сполна по тому что лишь у нас двоих есть копия сего шедевра.

    Когда нам было по 19 и мы были пьяны, никто из нас и не мечтал что части нашего фильма увидят миллионы по всему миру. Я также не подозревал что «Возлюбленный» позволит мне выйти в мир спортивных развлечений.
    В марте 1985-го отец позвонил мне чтобы сообщить захватывающие новости – профессиональный рестлинг прибывает в школу Вард Мелвиль. «Я поговорил с промоутером», сказал папа, «И он сказал что если ты придёшь на шоу то он сможет обсудить с тобой возможность сделать из тебя рестлера». Я не мог дождаться того дня. Я приготовил машину и собирался ехать.

    Я проехал 5 часов из Кортланда, Нью Йорк, и всю дорогу нервничал ожидая что принесёт мне вечер. Мне даже выписали штраф за превышение скорости у магазинчика Джонсон где мы часто останавливались купить мороженое по пути к бабушке которая жила в Уэйленде. Но даже штраф не мог меня расстроить по тому что я думал о суплексах и пайлдрайверах и о встрече с рестлерами.

    Я приехал в спортзал Мелвилля (который как я уже говорил, назвали именем Джека Фоли) часа в 3 дня, и ринг только привезли. Отец представил меня промоутеру Томми Ди который был прямолинеен как скорый поезд. Я спросил Ди о том, могу ли я стать рестлером, но он не поддержал моего рвения. «Тебе надо найти у кого бы потренироваться» - вот и всё что он мне сказал. Он спросил нет ли у меня видео с рестлингом по тому что рестлеры любят смотреть их в раздевалке.

    «Да, сэр, у меня целая коллекция матчей в MSG», сообщил я неулыбчивому мистеру Ди. «Я за ними». Я поспешил домой, взял штук 6 видеокассет и начал ходить туда-сюда по своей малюсенькой комнате и внезапно остановился. Я увидел кассету с «Возлюбленным» с Дьюд Лавом на обложке и словами «Путешествие к величию». Без раздумий я схватил её и поспешил к выходу.

    Когда я вернулся в спортзал, телевизор и видеомагнитофон дожидались меня. Занятия по лакроссу только что закончились и первокурсники были рады видеть меня, а к тому времени я был уже в старших классах. Как я и говорил ранее, во время драки с Дэйвом МакКалахом по какой-то неведомой причине, болели за меня и большинство из тех кто сейчас был в зале, были три года назад там.

    «Привет, Мик», сказал один из них, «у тебя нет того фильма что вы сняли?»

    «Ну да, есть», пришлось мне признать.

    «А можно его посмотреть?».

    Я начал мяться и жаться, но скоро я преодолел своё смущение и организовал импровизированный показ.

    Но мне не хотелось терять своих фэнов показывая им ужасную актёрскую игру, так что я перемотал на первое появление Дьюда зная что музыкальная нарезка может качественно развлечь зрителей.

    Когда на экране появился Дьюд, школьники радостно стали меня поддерживать. Звук был вывернут на всю катушку так что к нам стал подтягиваться ещё народ. К началу музыкального видео там было без преувеличения человек сто, и для каждого из них я был крутышом. Хотя бы на тот момент. Может это и был спортзал Джека Фоли, но в тот день в марте 1985-го он был моим.

    Дьюд раздавал фальшивые чопы. Зрителям они нравились. Дьюд был в гостиной и дрался с Ишмалой – ещё больше нравилось. А затем Дьюд открыл банку с люлями и начал раздавать их направо и налево и завладел поясом World Wrestling Federation – все сошли с ума. Я оглянулся и увидел школьников большинство из которых я не знал, которые болели за парня в парике и длинных трусах. Затем, краем глаза я увидел Томми Ди который расплылся в улыбке от уха до уха. Внезапно я перестал быть обычным дурачком из колледжа который витал в облаках мечтая о карьере рестлера. Я довольно неплохо читаю лица людей, и на его лице было написано «Я только что нашёл звезду».

    Затем я снова промотал до рестлинг-сцены и толпа Вард Мелвилля разразилась криками одобрения. Они улюлюкали когда Дьюд атаковал, взорвались когда он спрыгнул с крыши и катались по полу от смеха когда изнасилованный, он убегал в леса. Я посмотрел на Томми Ди и его улыбка говорила мне о том что ему очень понравился бэкъярд-матч. А может ему было просто смешно как меня нагнули и жахнули. В любом случае, Томми подошёл ко мне позже тем вечером и спросил, не хочу ли я поработать собирая ринг. «Я провожу около четырёх шоу в месяц», сказал он с сильным Нью-Йоркским акцентом. «Если ринг будет собран вовремя, я попрошу одного из ветеранов поработать с тобой».

    Я был переполнен радостью. Я встречался и фотографировался со многими звёздами включая Сержанта Слотера, Ларри Збышко, Боба Бэкланда и Рика Мартелла. На фото с Бэкландом за мной стоял застенчивый 19-летний парень который оказался Полом И. Денджеросли. Мы с папой отлично поужинали в Марио’с в Восточном Сетакете после шоу. Мы обсуждали шоу на котором присутствовало около двух с половиной тысяч людей забивших до отказа спортзал Вард Мелвиль и вероятность того что однажды я смогу зайти на ринг. Я был достаточно глуп чтобы подумать что каждое шоу Томми Ди будет аншлагом и каждый мой приём толпа будет воспринимать с восторгом. Мир про рестлинга собирался преподать мне пару жёстких уроков.
    Нужно было дождаться сентября, т.к. летом Томми не проводил шоу. Годами Томми Ди промоутировал шоу World Wrestling Federation но впоследствии сам отказался от этого когда национальное расширение Федерации сделало региональные шоу в Нью Йорке делом прошлого. Так что Томми букил кого мог и иногда народ приходил, а иногда .. иногда нет.

    Моё первое шоу с Томми было памятным. Я проснулся в Кортленде в 4 утра и поехал к «большому жёлтому складу» в центре Бруклина – ужасный жёлтый дом в центре ужасной части города. Думаю, надо сказать что не смотря на то что я вырос в Лонг Айленде и смотрел шоу в Мэдисон Сквер Гардене, этот город я не выносил. Особенно Бруклин, разве что тамошнюю пиццу я любил. Я встретился с Томми и услышал то что мне сегодня предстоит сделать. Я должен подняться на восьмой этаж, вытащить ринг со склада, загрузить его в грузовик, доехать на нём до школы на Стейтен Айленд, собрать ринг, после шоу его разобрать, отвезти назад к Большому Жёлтому Зданию, разгрузить, загрузить его в грузовой лифт, разгрузить на восьмом этаже и поместить его на склад. А затем ехать 5 часов в свою школу. Я уехал из Кортленда в 4 утра и вернулся спустя 26 часов с 25-ю баксами в кармане не считая издержек. Я всегда буду благодарен за этот день в особенности по тому что я тогда познакомился с Домиником ДеНуччи.

    У меня не было шанса тренироваться с ДеНуччи, который и оказался тем «ветераном» которого мне обещал Томми по тому что ринг я вовремя не собрал. Но через неделю когда я собрал ринг в церкви в Бруклине и мне очень хотелось спать и тело было измождено, я впервые зашёл на ринг. Я видел как Доминик боролся когда я был ещё ребёнком и дважды он защищал командные пояса. Он говорил по телевидению с сильным итальянским акцентом и вскоре я узнал что акцент как и рестлинг по большей части не являлся постановкой.

    «Так ты хочешь рестлером стать?», спросил ДеНуччи с сарказмом. Этот вопрос звучал потом снова и снова в течении следующих месяцев когда он проверял мою волю. «Я тебе такка скажу», предложил он, «Я зайду в уголла и хочу чтобы ты показалл мне удар предплечием».

    Ух ты, это будет просто. Я видел с тысячу ударов предплечием и знал как его делать. «Ты готов?» - спросил я.

    «Давайа, детка, покажи мне что ты можешь», услышал я ответ.

    «Ну ладно», предупредил я его и ударил правой рукой одновременно подняв левую ногу. Топ! Моя нога опустилась идеально синхронно с правой рукой и создала сильный шум. Это было круто и я об этом знал. Пара рестлеров наблюдала за тренировкой и я знал что они тоже считают что вышло круто.
    Но как-то так получилось что ДеНуччи не знал что они считали что получилось круто и дал мне совет который я никогда не забуду. Вообще-то он мне много чего сказал чего я ему никогда не забуду. «Пацанна, толико не нада тут думать что у нас тут такое же фальшивое дерьмо как по ТВ».

    Определённо я расстроился. Я думал что у меня всё получится на раз-два после шоу в Вард Мелвиль, но тут я понял что будет всё наоборот. «А вот такка нужно бить предплечием», заявил он и ударил меня своей массивной рукой по верхней части груди. Мне показалось что рёбра сейчас выйдут с обратной стороны. «Так ты хочешь рестлером стать?» , усмехнулся он и продолжил дубасить меня, нанеся ещё 5 ударов во время которых мне почему-то так захотелось оказаться на лекциях Джона Альта.

    «Если б я мог сейчас на контрольной по правописанию оказаться», думал я пытаясь отойти от урока который мне сейчас преподавали. Я слышал много того что в тот момент происходило на ринге. Я слышал смех ДеНуччи, слышал мой хрип и слышал безумные шлепки руки 50-летнего мужчины о мою грудь. И что интересно, топота по рингу при этом я совсем не слышал.

    «Вот, парниша», гордо сказал ДеНуччи, «воттакка надо бить предплечием».
    Тогда я выучил важный урок. Я посмотрел на ДеНуччи и понял что он знает что я знаю что выучил важный урок.

    Вспоминая тот бруклинский инцидент с предплечием я жалею что не ударил тогда чуть жёстче. В ближайшие 4 месяца я больше не получал ни единого удара.

Информация о теме

Пользователи, просматривающие эту тему

Эту тему просматривают: 2 (пользователей: 0 , гостей: 2)

Ваши права

  • Вы не можете создавать новые темы
  • Вы не можете отвечать в темах
  • Вы не можете прикреплять вложения
  • Вы не можете редактировать свои сообщения
  •