Cheating Death Stealing Life - The Eddie Guerrero Story

[Black Hawk]

Решил начать работу над переводом данной книги. Буду постепенно выкладывать тут ее главы. Позже ко мне присоединится Submission Machine. Прошу делать в соответствующей теме все замечания по поводу грамматики и корректности тех или иных переведенных фраз, выражать благодарности, делиться советами, обсуждать книгу и т.д. Я прекрасно понимаю, что некоторые обороты в переводе выглядят косноязычно и не всегда получается перевести с тем смыслом, какой вкладывал в свой текст автор. Но я искренне надеюсь, что вместе у нас это получится.

Оригинал книги.

Обсуждение книги и перевода.

[Black Hawk]

Памяти...

      Говорят, что истинная оценка человека определяется не количеством его падений, а тем, сколько раз он поднимался на ноги. Жизнь Эдди Гуерреро только подтверждает этот факт. Это история о вдохновении, о человеке, который добивался успеха тогда, когда бесчисленное множество других терпело поражение. Его сильные семейные корни в совокупности с верой в Бога дали ему силу возвыситься над всеми невзгодами и помогли ему даже тогда, когда сами нуждались в помощи. Это сделало Эдди Чемпионом Мира как на ринге, так и за его пределами.
      Эдди был непоколебим в своей цели достижения успеха в деле, которое любил всем своим сердцем. Он с нетерпением ждал перспективы создать свой неповторимый стиль и перенести знаменитую фамилию Гуерреро в двадцать первый век, отдав дань уважения членам своей семьи, которые показали ему путь. Он был превосходным исполнителем и всегда любил находиться перед фанатами. Все, что бы он ни делал, имело свою цель, все имело значение. С самого момента его выхода из-за занавеса, он заставлял вас ерзать на своем месте. Ничего не делалось напрасно и не считалось само собой разумеющимся. Редко человек столь большой скромности может так глубоко повлиять на жизни людей, которым была оказана честь находиться рядом с ним. Влияние Эдди на профессиональный рестлинг будет прочувствовано поколениями так, что его немедленно объявят одним из самых великих соперников на ринге. Цитируя его старшего брата Мандо: «Эдди был рожден, чтобы бороться».
      Храни тебя Господь, Эдди. Тебе никогда не узнать, настолько глубоко ты тронул нас всех. Ты останешься в наших сердцах и умах навсегда. Присматривай за нами. Viva La Raza!

– Винс МакМахон

Добавлено через 4 минуты

Посвящается моему папе,
Сальвадору «Гори» Гуерреро,
который поддерживал меня во всем.
Я скучаю по тебе каждый день
Со всей любовью.

Пролог: NO WAY OUT
15 февраля 2004

«Ты сделал это!» – Я подумал, что толпа на арене Cow Palace в Сан-Франциско одобрительно ревела, – «Ты действительно сделал это! Теперь ты снова можешь вздохнуть спокойно».

      Ничего не могло подготовить меня к действительности лучше, чем мысль о том, что всю свою жизнь я работал ради этого момента. Я стал Чемпионом WWE. Я забрался на вершину горы рестлинга! В этом бизнесе не добиться большей чести.
      Я побил Брока Леснара, великолепного чемпиона, дважды превосходящего меня в размерах, на арене, переполненной фанатами до предела. Многие Чиканос (прим: Chicanos – американцы мексиканского происхождения) были там, чтобы посмотреть как я, Латинская Жара, пытаюсь одержать победу в величайшем матче своей карьеры.
      Это был действительно удивительный вечер, и еще удивительнее он был оттого, что всего двумя с половиной годами ранее я вообще не работал в WWE. Я был вынужден уйти после того, как моя вредная склонность к наркотикам и алкоголю, наконец, болезненно столкнула меня в самую глубокую яму в моей жизни.
      Если бы кто-то сказал мне, что я собрался стать важной частью в World Wrestling Entertainment, в самой большой и самой лучшей рестлинг-компании на планете, я никогда бы ему не поверил. На самом деле, я не поверил в это даже тогда, когда CEO WWE Винс МакМахон первым сообщил мне, что он запланировал наградить меня поясом.
      Никто, и даже я сам, никогда не видел меня в роли мейнэвентера, парня, которому можно доверить представлять собой лучшую федерацию рестлинга из тех, что есть. Винс, благослови его Господь, был тем, кто действительно поверил в меня. И его доверие дало мне уверенность в том, что я выйду и дам Броку Леснару матч всей моей жизни.
      Для меня выигрыш самого престижного титула в нашем спорте стало исполнением мечты. Я не говорю о той мечте, которая была, когда я только начинал карьеру. Это была мечта, которую я помню столько же, сколько себя, когда я еще малышом смотрел на то, как борется мой отец, легендарный Гори Гуерреро, или видел то, как величаво выглядели мои братья Чаво, Мандо и Гектор, когда на них были чемпионские пояса.
      Господь свидетель: это было не просто. Рестлинг не похож ни на что другое. Чтобы прожить жизнь профессионального рестлера, нужно быть сильной личностью. Она идет не только на ринге, но и продолжается за его пределами. Двадцать минут или больше мы проводим на ринге, и это весело. Остальную часть жизни проходят настоящие битвы – безжалостная закулисная политика, постоянные разъезды, бесконечное моральное и физическое самосожжение, и боли.
Мой друг Дин Маленко всегда говорил: «Это дело не для каждого».
      Взгляните, к примеру, на короткую карьеру Натана Джонса, семифутового австралийского рестлера, у которого был «забег» в WWE в 2003 году. Да, этот парень был настоящим задирой, провел почти десять лет в колонии строгого режима за совершение вооруженных ограблений. Но год, проведенный в рестлинге, сломал его.
      «Пошло оно все», – сказал тогда Натан. – «Я больше не могу терпеть этого».
      Он собрал свои вещи, вышел из раздевалки и больше никогда туда не возвращался. Насколько я понял, он сказал людям, что быть рестлером еще тяжелее, чем находиться в камере.
      Тем, кто не сбежал сразу, каждый день преподносил новые препятствия. Не поймите меня неправильно – это ведь только плюс. Ничто не вызывало во мне такого волнения и радости, как борьба на ринге. Рестлинг – он как самая большая высота в мире. Способность контролировать толпу, заставлять их смеяться или плакать, бесить их или заставлять любить себя, или вызывать в них желание меня убить – это как наркотик для меня.
      Но, как и всякий наркотик, он может заставить тебя потерять что-то.
      Вся моя жизнь – с того самого момента, как я выбрался из утробы матери, была посвящена рестлингу. Я путешествовал по миру, выступал во всех крупных федерациях, боролся с лучшими атлетами и самыми великими звездами в этом бизнесе. В моей жизни было много радости, но ничто не сравниться с любовью моей изумительной супруги Викки и моих невероятно красивых дочерей – Шул, Шерилин и Кайли.
      Как последний идиот, я бросил их всех, самолично уничтожил все то хорошее, что было в моей жизни, отравив ее пьянством и пристрастием к наркотикам.
      Мои склонности стоили мне всего: моей жены и детей; каждого заработанного мной пенни; карьеры, над которой я работал с девятилетнего возраста, когда играл с папой на ринге. Я должен был умереть, по меньшей мере, трижды. Я думал, что снова и снова опускался все ниже и ниже, и никак не мог понять, когда же я упаду окончательно.
      Но в падении на дно есть одна хорошая вещь. Когда ты попадаешь туда, тебе больше ничего не остается делать, кроме как бороться за возвращение назад, либо умереть.
      Христос учил нас, что для того, чтобы обрести жизнь, сначала ее надо потерять. Господь благословил меня, дав возможность искупить все мои прошлые грехи. Пришлось приложить немало усилий и усердия, чтобы поверить в свои возможности, но с божьей милостью и силой, я заставил себя подняться и стать лучшим человеком, чем я мог предположить. Я полагаю, что мне удалось стать любящим мужем, заботливым отцом и более сильным рестлером.
      Вернувшись из своего забытья, я знал, что все, чем я способен управлять – это то, что ограничивается пределами моих возможностей. Я желал получить шанс развить самого себя настолько, насколько никогда не развивал раньше. Всякий раз, когда я становился на этот ринг, моей целью было выдавить из себя все лучшее, вложить каждую частичку себя во все матчи.
      Были времена, когда я не делал этого. Проводя в разъездах целые дни, я уже был сыт по горло, но по-прежнему выходил туда и творил. И это истинное определение всего того, чего ты добился.
      Выигрыш титула Чемпиона WWE стал наградой за все потраченные мной усилия и энергию. Когда я впитывал в себя все приветствия болельщиков, когда моя мама и мой брат Мандо аплодировали на переднем ряду – все, что я мог сделать – это вздохнуть с облегчением. Долгий путь привел меня сюда: начиная с прыжков на отцовском ринге в Эль Пасо и заканчивая тем хаосом, в котором я оказался два с половиной года назад.
      Я знаю, что это всего лишь клише, но стоя в центре ринга и держа пояс Чемпиона WWE в руках, я могу с честью сказать, что увидел то, как моя жизнь запылала в моих глазах…

Без комментариев:

[Black Hawk]

Глава 1

      Мой отец, Сальвадор Гуерреро Кьюсадо, родился 11 января 1921 в Рее, Аризона. Городок просуществовал недолго. Там была шахта по добыче меди, но позже она разрослась, и люди были вынуждены покинуть город. Как множество мексиканских иммигрантов, мои бабушка и дедушка были сезонными рабочими. Они ездили от одной ферме к другой, собирали фрукты и овощи по всему юго-востоку США и в Калифорнии. Это была (и до сих пор есть) очень тяжелая жизнь.
      Мой папа ходил в американскую школу до девяти лет. После того, как его мать умерла от пневмонии, мой дедушка решил переехать вместе с семьей обратно в Мексику.
      Так как он в совершенстве знал английский, мой отец смог зарабатывать деньги, работая переводчиком в Гвадалахаре. Когда ему было шестнадцать, его отец погиб в hit-and-run аварии (прим: выражение «hit-and-run» означает, что водитель, сбив пешехода, скрылся с места аварии). Как старший сын в семье, мой отец остался воспитывать своего брата и четырех сестер.
      Папе всегда нравился спорт, и он решил отправиться в спортзал Гвадалахары, чтобы заниматься там боксом. Но чего он не понимал, так это то, что в этом особенном зале не обучали боксу – они обучали луча либре.
      Он влюбился в рестлинг с первого взгляда. Его тренерами были двое местных лучадоров – Диабло Веласко и Эль Индио Мейя. Свой первый матч папа провел 14 сентября 1937 года на Арене Нило в Гвадалахаре, где проджоббил (то есть, проиграл) парню по имени Эль Рохо. Тогда ему заплатили 15 сентавов.
      Папа выделял свое американское прошлое, выступая в Мексике под именем «Джо Морган». Но он ненавидел это имя и подумывал о том, чтобы выступать под своим настоящим. Он понимал, что ему хотелось использовать свое настоящее имя, но он также не думал, что имя «Сальвадор» будет звучать привлекательно. После того, как он завоевал репутацию, благодаря своим очень кровавым матчам, он решил называть себя «Гори Гуерреро».
      Людям тут же полюбился мой папа. Ему нравилось заниматься бодибилдингом, так что у него был внушительный внешний вид. Что более важно, у него был очень агрессивный стиль, что сделало его одним из главных хилов в рестлинге. Поскольку у него была тяжелая жизнь, внешне он выглядел весьма сердито. Он давал выход своему гневу на ринге, из-за чего фанаты окрестили его «El Ave de las Tempestades» – Громовой Птицей.
      В 1943 мой отец подписал контракт с EMLL (Empresa Mexicana de Lucha Libre), которые тогда были мексиканским вариантом сегодняшней World Wrestling Entertainment. Сальвадор Люттерот, владелец EMLL, в сущности контролировал все мексиканскую рестлинг сцену. В тот год, папа был удостоен звания «Новичка Года», несмотря на то, что у него к тому времени уже был опыт профессиональных выступлений в рестлинге.
      Он выиграл свой первый титул двумя годами позже, и это был титул Национального Чемпиона Во Втором Полусреднем Весе, несмотря на тот факт, что он не был брцом во втором полусреднем весе! Должно быть, они поняли свою ошибку, потому что он сложил с себя титул довольно быстро. Несколько месяцев спустя, папа выиграл титул Национального Чемпиона в Среднем Весе, который он продержал около года. С тем пор он выиграл несколько мировых титулов, включая титул Чемпиона Мира в Среднем Весе и Чемпиона Мира в Легком Весе по версиям NWA.
      В 1954, мой папа получил бой за титул Чемпиона Мира в Тяжелом Весе по версии NWA, против легендарного Лу Тесза. Он не выиграл титул, но это было крупное дело. Мексиканским рестлерам редко давали возможность драться за самый важный титул в этом деле, так что, дав такой матч, комиссия NWA выразила к нему свое большое уважение.
      Папа стал звездой, так как был просто невероятным хилом. Поскольку его детство было непростым, папа нес огромную злость на ринг. Агрессия так и шла из него, и болельщики улавливали ее. Люди просто ненавидели его, вплоть до массовых беспорядков. Если болельщик окрикивал его, он вылезал за пределы ринга, смотрел парню в глаза, а потом надирал ему задницу. Вы не успевали осознать это, а он уже собирался проделать то же самое со всеми чертовыми болельщиками.
      Папа возможно и был самым жестоким хилом в луча либре, но в то же самое время он был очень элегантным человеком, который всегда одевался с шиком. Он всегда был очень ухоженным, ходил в стильных костюмах и обуви.
      С особенной тщательностью он относился к чистке костюмов, в которых он выходил на ринг. После каждого матча он неизменно стирал шнурки от своих ботинок. Если бы оглянетесь назад и посмотрите на моего папу на ринге, вы всегда увидите, что его шнурки еще белее, чем покрытие ринга.
      Папина карьера стремительно пошла вверх, благодаря его фьюду с Кавернарио Галиндо. Их матчи были настоящими побоищами, для того времени даже революционными. Люди по-прежнему говорят об их матчах без DQ и без высчетов. Они были настолько жестоки, что мой папа как-то попал в больницу из-за большой потери крови. Битвы Гуерреро с Галиндо были столь успешны, что другие промоутеры стали копировать их, заставляя своих рестлеров кровоточить, как заколотых свиней.
      В поздних 40-х, мой отец объединился в команду «La Pareja Atomica» (Атомная Пара) с единственным и неповторимым Эль Санто. Они были идеально сочетаемой командой. Мой папа был мастером техничного рестлинга, в то время как Санто был настоящим шоумэном и броулером. «La Pareja Atomica» были чрезвычайно успешной, самой популярной командой в Мексике за все время их совместных выступлений. Фактически, они не проиграли ни одного своего одиночного матча.
      Никто не окружал себя такой тайной, как Эль Санто. Никто не придерживался кейфейба так, как это делал он. Он прилагал много усилий, чтобы никто и никогда не видел его лица без серебряной маски. Никто не знал, кто он, даже другие рестлеры.
Санто был настоящим новатором. Когда он начинал, выступала всего небольшая группа рестлеров в масках. Сейчас, конечно, большинство лучадоров носит маски. Маски создают иллюзию луча либре. Люди реагируют на них, так как они постоянно создают вокруг себя тайну. Это делает рестлеров чем-то большим, чем жизнь, превращает их в супергероев. Все это превращается в сказку.
      Трудно описать ту популярность, которую Санто имел в Мексике. Он был настоящим мужиком. Я не думаю, что кто-нибудь в Мексике не знал, кто он такой. Назвать его легендой будет несправедливо по отношению к тому, насколько велик он был на самом деле. На пике своей карьеры Санто был больше, чем Халк Хоган и «Ледяная Глыба» Стив Остин вместе взятые.
      Санто был больше, чем просто рестлер. Он был настоящим живым супергероем, появлявшимся на страницах комиксов, более чем в пятидесяти фильмах с названиями вроде «Санто против Женщины Вампира» и «Санто против Марсианского Вторжения». Фильмы были малобюджетными, но невероятно популярными. Мой папа появлялся в некоторых фильмах Санто, но на самом деле ему это не очень нравилось. Он был всецело предан рестлингу.
      Папа гордился собой за свое мастерство в технике рестлинга. Люди используют слово «пионер» весьма свободно, но мой папа был настоящим новатором. Он придумал два очень популярных в рестлинге приема – камел клатч и болевой бэкбрекер спиной к спине, называемый Гори спешлом.
      Камел клатч (la de a caballo) – болевой прием, когда рестлер сидит на спине своего противника, обхватывает его руки, проводя чинлок с давлением на его голову, руки и торс. Мой папа начал использовать камел клатч во времена его командных выступлений с Санто, которому прием понравился настолько, что он попросил взять его себе в арсенал. Конечно, мой папа согласился, и этот прием стал финишером Санто на всю его карьеру.
      Гори спешл он решил оставить для себя. Это то, что использовали все парни Гуерреро. Я до сих пор люблю применять Гори спешл, но обычно стараюсь припасти его для особых случаев.
      Одним из самых успешных фьюдов моего папы был с Энрике Лланесом, который обычно выступал в паре с Тарзаном Лопезом как «La Pareja Ideal». Однажды, Энрике пригласил моего папу на обед и представил его своей семье.
      Мой папа и сестра Энрике Эральдина сразу же нашли общий язык. После обеда, мой папа подошел к Энрике и спросил его разрешения встречаться с Херальдиной. Остальное, как они говорят, уже история.
      Моя мать выросла в Мехико, но родилась в Пуэбле, недалеко от пирамид Ацтеков. Перед тем, как моя мать родилась, ее отец работал телеграфистом у генерала Эмилиано Запаты, одного из лидеров Мексиканской Революции. На самом деле, он был двойным агентом, официально работавшим на правительство и тайно передавая информацию участникам Революции.
      В конце концов, мой дедушка был схвачен правительством и приговорен к расстрелу. Когда они уже были готовы застрелить его, моя бабушка и трое их детей загородили его.
«Если вы убьете его, вы убьете и нас всех», – сказала она, смотря прямо на расстрельную команду. – «Я не хочу жить без него».
      Удивительно, но команданте пожалел их и отпустил моего дедушку. Они избили его до полусмерти, но не стали убивать его. Это было хорошо для меня, потому что если бы они его не отпустили, то не было бы никакой Латинской Жары!
      С тех пор, мои бабушка с дедушкой нарожали еще больше детей. Моя мама была у них предпоследней. После Революции, новое правительство хорошо позаботилось о моем дедушке, и он смог уйти на пенсию.
      Эральдина Лланес и Гори Гуерреро поженились в 1947 году, и сразу же родили ребенка. Первой была моя сестра Мария, которую все называли Куку. Через год родился Сальвадор Младший, более известный, как Чаво. Потом появился Армандо (Мандо), а дальше – Гектор и Линда. Последним, но определенно не в самую последнюю очередь, в семье родился малыш, ваш покорный слуга, Эдуардо Гори Гуерреро Лланес.
      В 1966, мой папа решил выйти из-под крыла Люттерота и EMLL. Тогда он держал титул Чемпиона Мира в Легком Весе по версии NWA (самый престижный титул в луча либре) уже более трех лет. Люттерот хотел, чтобы он слил титул Рею Мендозе, да так, что мой папа посчитал, что это будет плохо для их дела. Вместо того, чтобы сделать так, как ему говорили, папа возмутился и покинул EMLL вместе с поясом.
      Он осел в Эль Пасо и стал выступать по всем Соединенным Штатам, в основном в Лос Анжелесе, Каролинах и Техасе. Он даже провел несколько матчей у Винса МакМахона Ст. в старой World Wide Wrestling Federation. Конечно, он продолжал выступать и в Мексике, в пограничных городах вроде Хуареза и Тихуаны.
      Становясь старше, папа сократил свои выступления в рестлинге, занявшись работой тренера и открыв федерацию рестлинга вместе с Дори Фанком Ст. Они работали вместе по всему Западному Техасу: в Эль Пасо, Амарилло и других городах.
Когда Дори умер, папа продолжил проводить шоу, в основном в Хуарезе. Там участвовали рестлеры, которых он тренировал, вроде моих братьев Чаво и Гектора, а также такие легендарные звезды, как Эль Санто и Бадди Роджерс Мл.
      Даже в пожилом возрасте, рестлинг для папы был целым миром. Стоит отметить, что в этом мире я родился и вырос.

Гори Гуерреро и Эль Санто:

[Black Hawk]

Вторая глава достаточно длинная, поэтому перевожу в несколько заходов.
-------------------------------------------------------------------------------

Глава 2

      Моей маме было уже 40, когда она родила меня. Мне кажется, что я появился на свет не запланировано. Обычно все говорили, что я был последним достижением своего отца. Когда родители «в возрасте», часто происходят всякие недоразумения. Забавный случай: когда я заболел в школе, родители приехали забрать меня, и медсестра сказала мне:
      – Эдди, твои бабушка и дедушка здесь.
      – Бабушка с дедушкой? У меня нет бабушки и дедушки. Это мои мама и папа!
      Как самый младший, я был немного маменькиным сынком. Меня серьезно оберегали, поэтому я рос почти как в пузыре. В особенности мне нравилось, когда меня носили на руках. Может оттого, что я чувствовал себя с охраной или, может, я просто был ленив, но я всегда был рад находиться на руках у родителей.
      Даже когда я стал старше, то все равно любил, когда меня берут на руки. Моя мама носила меня в школу. Пройдя так квартал, я говорил: «Поставь меня!» Я бежал в школу сам. Когда мама забирала меня из школы, я ждал, когда мы дойдем до того же места, и будучи уверен, что никто нас не видит, говорил: «Хорошо, теперь ты можешь взять меня на руки».
      Еще я был очень привязан к свой бутылочке. Я пил из нее до пяти лет. Предполагаю, вы сейчас скажете, что я всегда любил держать бутылку в руке: от молока до пива.

      Я был счастливым и шумным малышом. Я был настолько дик, что действительно считал себя Тарзаном. Я надевал мои плавки, потом мамины полотенца для лица и складывал их в подобие набедренной повязки. Я забирался по веревке, которую мой папа повесил на дерево в нашем дворе и вопил как Тарзан: «Ааааааа!» Конечно, не может быть никакого Тарзана без Читы, так что мама купила мне плюшевую обезьянку. Я так любил эту обезьянку, что она была со мной все время.
      Гуерреро были достопочтенной мексиканско-американской семьей, с одинаковым вкладом с обеих сторон наших предков. С папой мы говорили по-английски, а с мамой – по-испански. Когда мама впервые приехала в Штаты, она не говорила по-английски, что было для нее настоящей проблемой. Они с папой хотели быть уверенными в том, что все их дети будут свободно говорить на обоих языках.
      Между моими братьями и сестрами была огромная разница в возрасте. Линда была на семь лет старше меня, Гектор – на тринадцать лет, Мандо – на семнадцать лет, Чаво – на двадцать, а куку – на двадцать один.
      Чаво женился через год после моего рождения. Потом Мандо, Гектор, Линда и я. Куку жила с нами до тех пор, пока не получила преподавательскую лицензию и не уехала в Лос Анжелес.
      Я был очень близок с Куку. Она очень защищала меня, прямо как мама. Каждую субботу мы двое вместе ходили в кино. Мы брали программку в местном многозальном кинотеатре, потом смотрели время сеансов и покупали один билет, с которым можно смотреть сразу несколько фильмов. Бывало, что мы смотрели сразу по четыре фильма в день.
      Иметь столько старших братьев и сестер весьма необычно. Когда я был маленьким, Чаво уже был зрелым мужчиной, со своей собственной семьей. Более того, он тогда был одним из десяти топовых рестлеров в мире и потому он не был рядом так уж много времени. Он был на гастролях и работал, не покладая рук.
      Несмотря на то, что Чаво не уделял мне много времени, я боготворил его. Мне просто нравилось смотреть на то, как он борется. И до сих пор нравится. Однако за пределами ринга он был настоящим м…ком.
      Мне кажется, Чаво не обходился со мной так, как должен был это делать старший брат. Он заставлял меня чувствовать себя совершенно ненужным. Когда я стал старший, то стал поднимать, что у него внутри скопилось много злобы. Чаво был зол на свою работу, потому что не знал, что будет после того, как его карьера перейдет через свой пик и ему придется уйти.
      Он также был зол на родителей, так как мой папа всегда относился к нему очень жестко. Папа был жестким человеком, любил строгую дисциплину, и мои братья прочувствовали это на себе в большей степени, нежели я.
      Я знал, что мой папа очень любил своих детей. А делал он это только из-за убеждения в том, что так будет лучше для его детей – быть хорошим отцом для него значило быть предельно жестким. Это не значило то, что вместе мы никогда не проводили хорошо времени. Папа любил играть и шутить с нами. К сожалению, я предполагаю, что у моего брата плохие воспоминания о нем перевешивают хорошие. И то же самое с моими воспоминаниями о Чаво – плохое перевешивает все то хорошее, что было у нас.
      Когда ваш брат на девятнадцать лет старше вас – это примерно как иметь сразу двух отцов. К тому времени, как я появился на свет, мой папа уже сильно смягчился. Он был более добродушным, чем тогда, когда воспитывал моих братьев. Для Чаво это закончилось тем, что он стал очень жестким парнем.
      Не поймите меня неправильно – я любил Чаво. Он мой брат, и ничто не может отнять эту любовь. Когда я только пришел в рестлинг, я большему научился у Чаво, чем у кого-либо другого, даже у моего папы. Он научил меня психологии, распределению времени в матче и другим основам. Я благодарен ему за это. Я не стал бы рестлером, если бы его не было.
      Но в личной жизни, наши отношения были далеки от идеальных. Чаво вел себя так, будто он мой папа, но он не имел права так со мной разговаривать. Он не заслужил моего уважения к нему, как к человеку.

      Когда я рос, члены моей семьи давали мне много разных прозвищ. Мои родители обычно называли меня Эвисом, как я сам называл себя, когда малышом пытался сказать: «Эдди». Честно говоря, я сам не знаю, откуда это взялось. Моя мама называла всех моих братьев и сестер короткими прозвищами. Армандо стал Мандо, Гектора называли Геко. Я был Эвисом. Мне никогда не приходило мысли спросить ее почему. Просто меня так все звали.
      Позже родители стали называть меня Чилакилом. Это пошло от мексиканского блюда, называемого чилакилас. Такой вид блинчиков с начинкой из кукурузных чипсов, потушенных в остром мясе и соусе. Я получил это прозвище от одного из моих дядь в Мексике, который сказал, что я похож на чилакилас – большую занозу в заднице.

Эдди со своим отцом - Сальвадором "Гори" Гуерреро:

[Black Hawk]

      Район Эль Пасо, где жила моя семья, был очень сплоченным сообществом. Все присматривали за окружающими. Моими лучшими друзьями были соседи через улицу – Джонни и Деннис Нила. Кроме того, я играл и с Нормой Сильва, живущей в соседнем доме. Норма была восхитительной девочкой и просто потрясающим другом. Мы привыкли играть друг с другом в маленьком игровом домике на заднем дворе. Мой папа купил его для Линды, но когда она выросла, я занял его. Мы с Нормой играли там.
      Как многие девочки и мальчики, мы интересовались телами друг друга, и даже исследовали их вместе. «Что это?» «А это?» Мы никогда не трогали друг друга (ведь были еще слишком молоды для этого), но мы много смотрели!
      Я думаю, что мне всегда нравилось смотреть на девушек. Мое любопытство к женскому телу стало проявляться в раннем возрасте. Мандо хранил стопку журналов «Playboy» под кроватью и, стоит отметить, я любил их смотреть. Вероятно там же я и развил свой вкус к женщинам – я любил сильных и сексуальных, с большими ногами и хорошей задницей. Каждая девушка, которую я любил, соответствовала этому описанию.

      Когда я учился в первом классе, мама поехала в Мексику навестить родных. Первым, что сказал мне папа сразу после того, как она вышла из дома, было:
      – С Эдди что-то не так.
      Дело в том, что я не мог поднять голову. Мама постоянно поднимала ее мне, но каждый раз она неизменно падала вновь. У меня просто не было сил сидеть прямо. В какое-то время, я вообще практически перестал ходить.
      Мама отвезла меня на осмотр к нашему семейному педиатру, доктору Роману. Он был замечательным доктором. Он заботился обо мне все мое детство.
      Доктору Роману стоило бросить на меня всего один взгляд, чтобы понять, что со мной не все в порядке. Он провел несколько тестов и поставил верный диагноз – меня скрутил спинальный менингит.
      – Миссис Гуерреро, – сказал он, – вам следует сейчас же положить Эдди в больницу.
      У мамы не было машины, и потому она взяла меня на руки и понесла из офиса доктора в больницу. Без малейшего труда. Она не было очень большой женщиной, но «адреналин супермамы» был впрыснут в ее вены, и она несла меня так, будто я был легок, как перышко. Мы прошли так всего три или четыре квартала, но она доставила мою шестилетнюю задницу в пункт медицинской помощи.
Мама вовремя принесла меня в больницу. Они тут же положили меня. Я уснул, потеряв сознание, но никогда не забуду того, что случилось потом. Доктор взял огромную иглу (вероятно, шесть дюймов длиной) и сказал, что он собирается воткнуть мне ее в спину, чтобы посмотреть, что со мной не так. Он повернул меня на живот, чтобы получить доступ к моей спине, потом игла скользнула туда. Было не больно, но я до сих пор такое чувство, будто игла втыкается мне в спину. Она входит полностью, до упора.
      Должно быть, я провалился во тьму, потому что следующее, что я помню – это то, что я открываю глаза и вижу маму.
      – Как ты себя чувствуешь, Эвис? – спросила она.
      Антибиотики, которые дали мне врачи, явно добились своей цели. Я все еще был слаб, но уже стал вставать на кровати и прыгать на ней. Маме стало намного легче. Она выругала меня за то, что я не желаю спокойно лежать, но я видел, что она была счастлива оттого, что я снова могу двигаться.
      Я оставался в больнице еще две недели. Мне провели физиотерапию, чтобы убедиться в том, что мои ноги в порядке. Единственное осложнение было из-за того, что тетрациклиновая терапия привела к постоянной потере цвета у моих зубов. У меня по-прежнему были маленькие детские зубы, но взрослые уже росли серыми.
      Большую часть своей жизни я стеснялся своих зубов. Когда я только начинал карьеру в рестлинге, то никогда не улыбался в полный рот. Фотографы говорили мне:
      – Улыбнись, Эдди.
      А я отвечал:
      – Я уже улыбаюсь.

      Когда я взрослел, моим лучшим другом был сын Чаво, Чаво Младший, или Чавито, как его все называли. Для меня он был самым настоящим братом. Мы все делали вместе. Мы вместе играли, вместе прикалывались. Мы постоянно дрались, но после этого всегда мирились. Мы были просто супер приятелями.
      Люди всегда удивлялись, когда узнавали, что Чавито мой племянник, а не брат. Но это потому, что ни в одной семье не было детей с двадцатилетней разницей в возрасте.
Таким образом, я никогда не чувствовал себя одиноким, особенно с Чавито, к чьей семье я был очень близок. Моя невестка Нэнси – восхитительная и чудесная леди. Также я очень любил сестру Чавито – Викторию (Тори). Она на шесть лет младше меня. Она тоже проводила много времени со мной и Чавито. Она была настоящей пацанкой.
      В середине 70-х Чаво с семьей уехали из Лос Анжелеса. Там он был большой звездой, боролся по всей Южной Калифорнии. Чаво годами работал по одному и тому же кругу – в Бакерсфильде по вторникам, во Фресно по субботам, в Сан Бернандиньо по воскресеньям, в Пико Ривера по понедельникам, в Сан Диего по вторникам, а в среду и пятницу он выступал в легендарной Великой Олимпийской Аудитории в Лос Анжелесе.
      Безусловно, Чаво был одним из величайших рестлеров своего времени. Многие сегодняшние фанаты знают Чаво только как отца Чаво Мл., Чаво Классика, но в 70-х и 80-х он был номером один в Лос Анжелесе, работал на World Wrestling Association Майка ЛеБелла. Он боролся со всеми топовыми суперзвездами того времени – «Суперзвездой» Билли Грахамом, Терри Фанком, Грегом «Молотом» Валентайном. Его самый знаменитый фьюд был с Роди Пайпером, они дрались за титул Американского Чемпиона в Тяжелом Весе по версии NWA. В период между 1975 и 1980 Чаво выигрывал этот титул пятнадцать раз!
      Время от времени, Чаво дрался за самые важные титулы в рестлинге, включая титул Чемпиона Мира по версии NWA, титул Чемпиона Мира в Тяжелом Весе по версии AWA и титул Чемпиона WWWF. И все это не считая все вариаций командных поясов, которые он держал годами с разными напарниками, включая моего папу и моих братьев – Гектора и Мандо.
      Чаво также достиг большого успеха в Японии. Несколько раз он становился Юниорским Чемпионом Мира в Тяжелом Весе по версии NWA. И это огромная редкость: не так много гайдзинов (иностранцев) получают там титулы, только по-настоящему особенные рестлеры.
      Одной из причин, по которой Чаво получил столько, было то, что он перенес хайфлаерский стиль луча в американский рестлинг. Мой папа был больше мат рестлером, но молодой Чаво мог использовать в своих матчах больше полетов. Он был одним из первых рестлеров, делающих лунное сальто и одним из первых, кто исполнял сальто назад с приземлением на ноги с верхнего каната. Он определенно был пионером.
      После того, как Чаво с семьей покинули запад, я ездил к ним каждое лето, чтобы проводить время с Чавито. Мы с Чаво ладили лучше во время этих поездок, чем тогда, когда мы жили в Эль Пасо. Однажды, он взял нас с Чавито в поход на Горы Секвой. Мы хотели разбить палатку, но было ужасно холодно, и поэтому мы спали в тесном фургоне. Кроме того, мы занимались пешим туризмом, плавали в реке, сидели вокруг костра. Возможно, это одно из моих самых дорогих воспоминаний о Чаво.

      Намного лучше мне жилось с Гектором и Мандо.
      Мандо был из тех старших братьев, которые заставляли своих младших братьев (то есть, меня) делать сумасшедшие вещи. Однажды мы оба вместе работали на крыше. Он спрыгнул в самую грязь (это только лишь одна история), а потом позвал меня:
      – Эй, Эдди!
      – Что?
      – Прыгай. Я тебя поймаю!
      – Ни за что!
      – Ну давай, парень!
      Я знал, что он не подумает перестать меня изводить, и потому сделал это:
      – Раз, два, три. Хорошо, я иду.
      Мандо удалось поймать меня. Он был засранцем за то, что подразнивал меня, но когда дело доходило до того, чего он просит, он никогда не позволял мне ушибиться. Никогда.
      На следующий день я уже сам уверенно спрыгнул с крыши. Обычно я бежал до ее края и прыгал прямо на папин ринг. Мандо научил меня бесстрашию, что определенно требовалось для моей работы в WWE.
      В конце концов, Мандо пришлось поплатиться за его любовь к прыжкам со зданий. У него был весьма успешный «забег» в качестве рестлера. В основном, он выступал на территории южной Калифорнии. Он семь раз был Американским Командным Чемпионом NWA, три из них вместе с Гектором. После двадцати лет карьеры профессионального рестлера, Мандо ушел ради того, чтобы начать другую, более простую карьеру. В фильмах вроде «С меня хватит!» с Майклом Дугласом в главной роли, он был каскадером!
      Поскольку мы с ним были самыми близкими по возрасту, проводить время с Гектором мне нравилось больше, чем с остальными братьями. Но рядом он находился не так долго – у него была великолепная карьера. Он работал, наверное, на все федерации рестлинга, которые существовали тогда: от NWA Florida с Дасти Родесом, Mid-South Wrestling Билла Воттса и National Wrestling Association до World Championship Wrestling и World Wrestling Federation.
      Уже тогда рестлинг разлучал меня с людьми, которых я любил больше всех на свете.

-----------------------------------------------------------------------

Здесь залил матч с участием братьев Чаво и Гектора Гуерреро, о которых Эдди писал в этой главе.

[Black Hawk]

Досмотрел G1 Climax, теперь можно продолжать перевод книги.

------------------------------------------------------------------------

Глава 3

      Нелегко быть сыном Гори Гуерреро. Папа жил в своем гиммике: он был Гори Гуерреро, когда выступал на ринге, и он же был Гори Гуерреро, когда находился дома. Он был суровым человеком, очень строгим и требовательным. Моим братьям с ним пришлось нелегко.
      Но я был малышом. К тому времени, как я появился на свет, папа уже значительно смягчился. И ничего, кроме любви, я от него не получал.
      Не поймите меня неправильно – папа воспитывал меня когда считал нужным. Когда я был маленьким, то дружил с соседской девочкой по имени Ирма Сото. Однажды Ирма не захотела выйти играть, и я бросил камень в ее окно. Когда окно было разбито, я взял горстку грязи в руку и запустил ее туда же.
      Когда папа узнал о том, что я натворил, то пришел в бешенство. Он положил меня на свое колено и сильно отшлепал.
      Насколько папа был силен, настолько же он был любящим и заботливым отцом. Я понимал, что всегда могу пойти к нему и поговорить о чем угодно.
      Я знал, что он был суров как черт по отношению к моим братьям, но со мной папа вел себя на удивление здорово. Когда мне было где-то 13, он обнаружил у меня в комнате кассету с порнухой. Он сказал мне, что искал в моей комнате наколенники и нашел эту видеозапись под моей кроватью.
      – Я подумал, что это был рестлинг, – сказал он, – потому я посмотрел, что там было. Избавься от этого, пока твоя мама ее не нашла.
      – Да, сэр!

      Рестлинг всегда был семейным делом. Папа каждый понедельник в течении приблизительно 15-ти лет проводил шоу рестлинга в «Колизее Эль Пасо» и, так или иначе, все парни Гуерреро работали в папиной федерации. Мы делали все: ставили ринг и стулья, раздавали флаеры, продавали билеты, ходили по залу с лотками во время матчей, выполняли различного рода поручения. Когда мои братья выросли, то стали сами выступать на шоу.
      Вокруг постоянно были рестлеры, от великих до не очень. Однажды папа пригласил на ленч Эль Санто. И это было сродни президентскому визиту. Очень много трудностей составило приглашение Санто домой. Были предприняты такие предосторожности, чтобы никто не мог увидеть его в обществе моего папы. Санто и папа были очень близкими друзьями, но им нельзя было показываться на людях вместе. Даже тогда, когда Санто не носил свою маску, всегда был шанс, что кто-то увидит их двоих вместе.
      Наряду с такими звездами, как Эль Санто и Эрни Ладд, я также проводил время с рестлерами, которые никогда не были известными, людьми вроде Мр. Рестлинга и Рикки Ромеро. Одним из моих любимцев был Эль Дорадо Хернандез, который боролся у моего отца в Хуарезе. Он был очень хорошим хайфлаером и обладал великолепной харизмой. Мне нравилось смотреть на его работу.
      Там также были люди, которые стали известны, но не благодаря рестлингу. Папа тренировал двух парней, которых звали Билли и Бенни МакГуайерами. Они попали в Книгу Рекордов Гиннеса как двое самых тяжелых близнецов. Они были внушительны – более 700 фунтов каждый. Все, кто рос в 70-х, помнят их фотографию, где два огромных парня едут на маленьких мотоциклах.
      Это фото стало настолько знаменитым, что они получили контракт с Хондой и на их мопедах изъездили всю страну. Когда они приехали в Эль Пасо, папа предложил им стать рестлерами. Им понравилась эта идея, и он стал тренировать их. Они не могли бампиться, поскольку были слишком толстыми. Вместо этого, другие рестлеры должны были просто в них врезаться. У них было несколько особенных спотов, вроде большого сплэша. Это был не столько рестлинг, сколько привлечение внимания. Все закончилось тем, что они выступали по всему югу США и в Японии.
      Когда я рос, папа больше уделял время тренерской деятельности, чем деятельности промоутера. Он применял в тренировках тот же стиль, который использовал в отцовстве – сила и строгость.
      Самое раннее из того, что я помню – папа всегда тренировал своих парней – все они были рестлерами, а не просто его сыновьями. В основном, он сам создавал дарования, тренируя рестлеров, которые позже будут выступать на его шоу. В случае со мной и моими братьями, он в буквальном смысле создал свои собственные дарования!
      Большинство его тренировок проходили на границе, в Сиудад Хуарез. Он проводил разминки прямо на ринге «Международной Арены», хотя он также установил ринг на нашем заднем дворе.
      Боже, как я любил этот ринг. Мы с Чавито постоянно играли на нем, представляя себя командными чемпионами мира. Когда мы стали чуть постарше, папа разрешил нам с Чавито проводить матчи во время перерывов на его шоу. Представляете? Люди «съедали» это!
      Я смотрел на то, как мой папа тренировал парней и когда стал постарше, я присоединился к ним. Для меня это было просто игрой, как скейтборд и бейсбол для других детей. Я тоже занимался всем этим, но еще всегда мог сделать дропкик на своих друзей.
      Когда мне было восемь или девять, я стал говорить своим братьям:
      – Я хочу бороться! Хочу бороться!
      – О, да ты хочешь бороться, не так ли?
      После окончания их тренировок, я залезал к ним на ринг, где они начинали избивать меня. Гектор был особенно жесток. Он делал все жестко (бил в полную силу), брал меня за голову и бил ей со всей о турнбукл – бум!
      Но после того, как они прекращали бить меня, мы начинали бороться, что у них получалось очень здорово. Они научили меня всем вещам (захватам, приемам) и полностью подготовили меня.
      Тогда я не понимал этого, но, надирая мне задницу, они учили меня уважению. Они показывали мне то, как надо уважать этот бизнес. Они рассматривали меня точно так же, как и любого малыша, который хочет научиться бороться.
      В дополнение к регулярным шоу в «Колизее» Эль Паса, папа также организовывал состязательные шоу на местных ярмарках. Когда мне было девять, а Чавито шесть, мы получили свой первый официальный матч, боролись против моего папы на индейской ярмарке в Тигуа. Это было великолепно! Он попросил аннонсера объявить матч: Гори Гуерреро против Эдди и Чаво Гуерреро, и болельщики стали просто сходить с ума. Он просто проиграл нам. Великий Гори Гуерреро проджоббил двум маленьким мальчикам! Я сделал на него дропкик и когда он забампился, Чавито прыгнул на него с канатов. Я прыгнул поверх Чаво, и рефери отсчитал: «Раз! Два! Три!» Люди сходили с ума!
      У меня всегда были способности к рестлингу. Я не мог объяснить этого – оно было как дар. По сей день, я не всегда понимаю, как или зачем я делаю некоторые вещи. Люди спрашивают меня:
      – Как ты сделал этот прием?
      – Не знаю, – отвечал я. – Просто сделал.
      Винс МакМахон часто подходил ко мне после матчей, чтобы спросить, что я думал, когда делал тот или иной прием. Когда он видел взгляд на моем лице, то говорил:
      – Ты не знаешь, не так ли?
      – Нет.
      Он всегда качал головой и улыбался. Я думаю, он понимал, что это просто инстинкт, ощущение. Похоже, что вести всю работу в матче в каждый отдельно взятый момент – это Божий дар, который помогает двигать историю и озаряет толпу.
      Рестлинг просто пришел ко мне, как естество. Не было такого момента, когда я сказал: «Это то, что я должен делать». Я просто делал. Это была моя жизнь.

Чавито:


Эдди в борцовских трико своего отца:

[Black Hawk]

Четвертая глава длинная, выкладываю по частям...
--------------------------------------------------------------------

Глава 4

     Моя мама считала, что я должен был посещать внеклассные занятия, поэтому она отдала меня в марш-группу Средней Школы Хендерсона. Я хотел играть на трубе, но когда попал в группу, оказалось, что все места у труб заняты.
     Директор группы, Мр. Дав, предложил мне играть на тромбоне. Я подружился с другим тромбонистом группы, парнем по имени Майк Ланда. Он действительно был очень хорош. Но там предполагалось два тромбониста, потому они и не могли никому дать другое место в группе.
     – Мне все равно, умеешь ли ты играть или нет, – сказал Мр. Дав. – Все, что ты должен делать, держать эту чертову штуку там и дать Майку резерв.

     Я уже проучился половину времени в младшей школе, когда моя семья переехала в Калифорнию. Папа за годы заработал хорошие деньги, начиная с выступлений на ринге и заканчивая успешной промоутерской деятельностью. К сожалению, как и у многих других в этом бизнесе, у него были плохие советчики, и все закончилось тем, что его «нагрели» более чем на четверть миллиона долларов. Он потерял все свои сбережения, свой бизнес, вообще все. Это было печально.
     Мои родители старались сводить концы с концами. После того, как все ее дети выросли (тогда оставались только бы с Линдой), мама смогла поступить на работу. Она получила сменную работу в столовой Младшей Школе Андерсона. В скором времени, ей дали там постоянное место.
     Когда позвонил Майк ЛеБелл и попросил папу поехать на запад, чтобы помочь ему с его федерацией, у него не было особого выбор. Ему было необходимо содержать семью.
     Майк ЛеБелл содержал федерацию в Лос-Анжелесе, которая называлась WWA (World Wrestling Association/Мировая Ассоциация Рестлинга). У него был отличный бизнес, с которым он проводил шоу в «Олимпийской Аудитории». ЛеБелл стал понимать латинский рынок еще задолго до того, как это начали делать более крупные федерации. Его топовыми звездами были ребята вроде Педро Моралеза, Рея Мендозы и моего брата Чаво, уже не говоря о таких иконах, как Фредди Бласси, Терри Фанк и «Буян» Роди Пайпер, с которым у моего брата был легендарный фьюд.
     ЛеБелл предложил моему папе возможность управлять некоторыми из его калифорнийских частей – Оушнсайд, Сан Педро, Сан Бернандиньо и некоторыми другими. Папа согласился, так что моя семья собрала пожитки, покинула Эль Пасо и двинулась на запад. Мы поселились в Вестминстере, рядом с Лонг Бич.
     Мы провели два года в Калифорнии. Как и в Эль Пасо, моя жизнь там была полностью посвящена рестлингу. Я приходил со школы домой и помогал папе грузить ринг в грузовик. Затем мы ехали в место проведения шоу, где я помогал ставить ринг. Перед шоу, я раздавал флаеры, потом помогал продавать билеты. Мы проводили шоу, затем разбирали ринг и возвращались домой в Вестминстер. На следующий день я просыпался, шел в школу, потом приходил домой и помогал папе выгружать ринг.
     Калифорния не была плоха, но спустя несколько лет вся моя семья стала тосковать по Техасу. Мы загрузили папин грузовик и вернулись домой в Эль Пасо.
     Я был действительно рад вернуться в Техас. Когда мы вернулись домой, мой папа стал работать вне рестлинга, впервые в своей жизни. Он стал продавать страховки для ААА – Американской Автомобильной Ассоциации.
     Для него это было очень тяжело, но таким образом он обеспечивал семейный стол едой. Я не думаю, что он это особенно любил, но как и всем, чем он когда-либо занимался, он отдавал себя этому на все 100%. Он посвятил себя продаже страховых полисов точно так же, как и рестлингу. Пять месяцев подряд он удостаивался звания «Продавец Страховок Месяца».
     Конечно же, папа не смог долго быть вдали от любимого дела. Он стал работать в World Class Championship Wrestling Фритца Фон Эрича, занимался организацией шоу вокруг Эль Пасо. Это не проведение своих собственных шоу, но ему такая работа доставляла удовольствие.

     Мы вернулись в Эль Пасо как раз тогда, когда я начинал новый учебный год в Старшей Школе Томаса Джефферсона. Для меня было трудно ездить туда-сюда, начинать учебу в новых школах.
     Я не был отличным учеником. В основном, учился на «С» и «D» (3 и 2). Я был ленив, не хотел делать домашнюю работу, а хотел идти на ринг и бороться.
     Снова мама отдала меня в марш-группу. Еще больше я сопротивлялся этому в самом начале, но все обернулось для меня отличным опытом.
     В марш-группе было очень весело, несмотря на то, что я не очень хорошо играл на своем инструменте. Фактически я так никогда и не научился читать ноты. Майк Ланда обстоятельно объяснял мне все, показывал мне как надо играть, потом записывал (третья позиция, четвертая позиция), поэтому мне не нужно было читать ноты, когда мы играли.
     Проще говоря, я обманывал. Это стало девизом всей моей жизни – обмани ради победы! В той или иной ситуации, я обманывал постоянно. Я был очень хорош в списывании контрольных. Я сидел у себя в комнате и разрабатывал все новые идеи по поводу того, как обмануть и не быть пойманным на этом. Наверное, вы множество раз писали ответы на своей руке!
     Я применял изысканную маленькую уловку – писал ответы на маленьком куске бумаги, затем туго скатывал его и подворачивал под свои часы. Когда начиналась контрольная, я раскатывал ее, списывал нужный мне ответ и прятал обратно под часы. Что я могу сказать? Обман был моей особенной маленькой способностью.
При моем таланте обманывать, вы можете подумать, что я мог бы добиться большего, чем «С» и «D»!
     Забавно то, что вы многое запоминаете, когда готовитесь к списыванию. Когда вы сидите на месте и пишите все ответы , то сами того не сознавая учите предмет.

Фото школьных лет:

[Black Hawk]

Сразу прошу прощения за последние два абзаца, ибо они очень "мутные".

--------------------------------------------------------------------

     В конце первого семестра моих младших школьных лет, я пришел домой, и Линда схватила меня еще до того, как я подошел к двери.
     – У тебя проблема, – сказала она, качая головой.
     – Что я опять сделал?
     – Пришел твой табель успеваемости.
     Из школы приходили наши табели успеваемости, потому что слишком много учеников пробовали обманывать своих родителей, заставляя их думать, что они получают лучшие оценки, чем есть на самом деле.
     – Подожди секунду, – сказал я. – Я учился достаточно хорошо в этом семестре. Я знаю, что у меня там минимум «В» (четверки).
     – Нет, – ухмыльнулась Линда. – Ты получил твердые «А» и попал в список отличников!
     – Да?
     – Да. Но сейчас у тебя большая проблема. Папа поставил твой табель успеваемости в рамку и повесил его у себя в офисе. Так что теперь тебе придется зарабатывать хорошие оценки весь год!
     – Вот дерьмо!
     Следующий семестр я закончил неплохо. У меня были «А» и «В», и немного «С». Потом дела пошли своим чередом, когда я стал получать «В», «С» и «D». Единственное, в чем я там преуспел – так это игра в группе и спорт.

     Для меня «спорт» значило – «рестлинг». Оглядываясь назад, я бы хотел больше играть в бейсбол или футбол, но тогда я был полностью посвящен рестлингу.
     Очевидно то, что любительская борьба очень сильно отличается от профессионального рестлинга. Даже при том, что я хорошо знал базу мат рестлинга, я должен был учиться, как и все остальные.
     Папа сразу отказался тренировать меня любительской борьбе, так как он уже сталкивался с проблемами, когда обучал ей Чаво и Мандо. Он научил их только тому стилю мат рестлинга, который он сам знал, и это был шут рестлинг. Он набирался опыта, работая с такими парнями, как Карл Готч и Борис Маленко, рестлерами, специализирующимися на растягивании (реальных захватах) своих оппонентов.
Так что когда мои браться занимались любительской борьбой, они стали использовать то, чему обучил их папа, и делали некоторым парням очень больно. Они стали бы использовать это на других ребятах, делая им больно. Тогда тренеры поговорили с моим папой и попросили его больше не обучать никого любительской борьбе.

     Когда я только начал выступления, то постоянно доставал папу с просьбами тренировать меня. В конце концов, он сдался, но при этом с осторожностью прививал мне уважение к другим рестлерам. Он хотел быть уверенным в том, что я никого не травмирую.
     Первая вещь, которую он объяснил мне – шутеры не зарабатывают денег. Рестлер, который вредит другим рестлерам, никогда не будет к месту в этом бизнесе.
     – То, чему я учу тебя – это всего лишь самозащита, – говорил он. – Не злоупотребляй ей, потому что тогда она обернется против тебя.
     В течение многих лет я применял то, чему иногда обучал меня папа. Мне не очень нравилось делать это, но если у кого-то были проблемы со мной, мне было не трудно преподать им урок.

     В высшей школе я начал заниматься бодибилдингом. Моей целью было достижение физической формы, без повышения веса. Просто я хотел приобрести максимально лучшую форму для карьеры в рестлинге.
     Все эти тренировки не защитили меня от травм, которые я получал, когда боролся в высшей школе. Я рвал связки в пальце и колене, травмировал себе ребра, повреждал хрящ в колене, вывихнул себе плечо, ломал ключицу, и все это еще до того, как мне стукнуло шестнадцать.
     Одной из причин, по которым я получал так много травм, была моя диета. Я всегда пытался снизить свой вес, что сделало мое тело очень хрупким. Я начал со 105 фунтов. Потом перешел на 112 и 119. Затем перепрыгнул от 119 до 138 фунтов. Например, когда я боролся в то время как весил 112 фунтов, то мой нормальный вес должен был составлять 149 фунтов. Но я считал, что чем больше я сбрасываю вес, тем лучшим борцом я могу быть.
     Конечно, я мог бы сбрасывать до 119 или больше, но для меня в команде не было места в этой весовой категории. Если бы я хотел в ту категорию, то мне пришлось бы бороться для них, а во времена обучения на первом и втором курсе я пока не был готов побеждать тех парней. В младшем и уже старшем возрасте я побеждал всех сверстников. Я мог бороться с кем только захочу.

[Black Hawk]

Сразу прошу прощения за последние два абзаца, ибо они очень "мутные".

--------------------------------------------------------------------

     В конце первого семестра моих младших школьных лет, я пришел домой, и Линда схватила меня еще до того, как я подошел к двери.
     – У тебя проблема, – сказала она, качая головой.
     – Что я опять сделал?
     – Пришел твой табель успеваемости.
     Из школы приходили наши табели успеваемости, потому что слишком много учеников пробовали обманывать своих родителей, заставляя их думать, что они получают лучшие оценки, чем есть на самом деле.
     – Подожди секунду, – сказал я. – Я учился достаточно хорошо в этом семестре. Я знаю, что у меня там минимум «В» (четверки).
     – Нет, – ухмыльнулась Линда. – Ты получил твердые «А» и попал в список отличников!
     – Да?
     – Да. Но сейчас у тебя большая проблема. Папа поставил твой табель успеваемости в рамку и повесил его у себя в офисе. Так что теперь тебе придется зарабатывать хорошие оценки весь год!
     – Вот дерьмо!
     Следующий семестр я закончил неплохо. У меня были «А» и «В», и немного «С». Потом дела пошли своим чередом, когда я стал получать «В», «С» и «D». Единственное, в чем я там преуспел – так это игра в группе и спорт.

     Для меня «спорт» значило – «рестлинг». Оглядываясь назад, я бы хотел больше играть в бейсбол или футбол, но тогда я был полностью посвящен рестлингу.
     Очевидно то, что любительская борьба очень сильно отличается от профессионального рестлинга. Даже при том, что я хорошо знал базу мат рестлинга, я должен был учиться, как и все остальные.
     Папа сразу отказался тренировать меня любительской борьбе, так как он уже сталкивался с проблемами, когда обучал ей Чаво и Мандо. Он научил их только тому стилю мат рестлинга, который он сам знал, и это был шут рестлинг. Он набирался опыта, работая с такими парнями, как Карл Готч и Борис Маленко, рестлерами, специализирующимися на растягивании (реальных захватах) своих оппонентов.
Так что когда мои браться занимались любительской борьбой, они стали использовать то, чему обучил их папа, и делали некоторым парням очень больно. Они стали бы использовать это на других ребятах, делая им больно. Тогда тренеры поговорили с моим папой и попросили его больше не обучать никого любительской борьбе.

     Когда я только начал выступления, то постоянно доставал папу с просьбами тренировать меня. В конце концов, он сдался, но при этом с осторожностью прививал мне уважение к другим рестлерам. Он хотел быть уверенным в том, что я никого не травмирую.
     Первая вещь, которую он объяснил мне – шутеры не зарабатывают денег. Рестлер, который вредит другим рестлерам, никогда не будет к месту в этом бизнесе.
     – То, чему я учу тебя – это всего лишь самозащита, – говорил он. – Не злоупотребляй ей, потому что тогда она обернется против тебя.
     В течение многих лет я применял то, чему иногда обучал меня папа. Мне не очень нравилось делать это, но если у кого-то были проблемы со мной, мне было не трудно преподать им урок.

     В высшей школе я начал заниматься бодибилдингом. Моей целью было достижение физической формы, без повышения веса. Просто я хотел приобрести максимально лучшую форму для карьеры в рестлинге.
     Все эти тренировки не защитили меня от травм, которые я получал, когда боролся в высшей школе. Я рвал связки в пальце и колене, травмировал себе ребра, повреждал хрящ в колене, вывихнул себе плечо, ломал ключицу, и все это еще до того, как мне стукнуло шестнадцать.
     Одной из причин, по которым я получал так много травм, была моя диета. Я всегда пытался снизить свой вес, что сделало мое тело очень хрупким. Я начал со 105 фунтов. Потом перешел на 112 и 119. Затем перепрыгнул от 119 до 138 фунтов. Например, когда я боролся в то время как весил 112 фунтов, то мой нормальный вес должен был составлять 149 фунтов. Но я считал, что чем больше я сбрасываю вес, тем лучшим борцом я могу быть.
     Конечно, я мог бы сбрасывать до 119 или больше, но для меня в команде не было места в этой весовой категории. Если бы я хотел в ту категорию, то мне пришлось бы бороться для них, а во времена обучения на первом и втором курсе я пока не был готов побеждать тех парней. В младшем и уже старшем возрасте я побеждал всех сверстников. Я мог бороться с кем только захочу.